Оказалось, что не смогу. Убрать в сумку я его мог, а нацепить на
руку никак.
- Да чтоб, тебя...
Пришлось сгрызть еще кусок твердокаменного сыра и использовать
одно из свободных очков характеристик, бросив его в силу.
В этот раз рука зашла в петли как влитая, щит встал на свое
место, прикрывая тело. Отлично, теперь можно повторить наш бой.
Пока я возился с щитом, Диман натаскал целый стог соломы и
теперь сидел рядом с ним сворачивая из пучков соломы непонятных
кукол.
- Я так и знал. Помню, как в детстве батя тебе в куклы запрещал
играть, а теперь, пока его нет, ты решил оторваться по полной.
- Да иди, ты. Какие на хрен куклы, обычные пучки соломы. Если ее
просто так бросить она мигом сгорит, а так ее на дольше хватить
должно.
- Да ладно, признайся, соскучился ведь по куклам? Я никому не
скажу.
- Лучше бы помог, кусок шутника.
Еще пять минут и мы были готовы.
- Готов?
- Ни фига.
- Я тоже, погнали!
Доска приподнялась, встав на распорку. Тварь подпрыгнула,
молниеносно атакуя одной из лап, но ударившись о подставленный щит,
свалилась на пол. Сверху ей на голову посыпались подожжённые пучки
соломы. Зашипев, тварь отскочила в дальний угол. Искры одна за
другой стали впиваться в ее тело. На четвертой, та не выдержала,
прыгнув в нашу сторону и не долетев, упала на полыхающую солому,
взметнув тучу искр к самому потолку. Слава богам деревянные
перекрытия, не смотря на сухость древесины, не занялись огнем, в
ином случае нам бы пришлось не сладко. Тварь, взвизгнув, прыгнула
обратно в свой угол, впитывая в себя урон от оставшихся в нашем
распоряжении заклинаний.
- Процентов десять всего с нее сняли, - плюхаясь в позу лотоса,
сказал Диман,- если у нее еще регенерация есть, то мы можем ее
никогда не убить.
- Можно наломать досок, набросать ей в конуру и спалить к
чертовой матери.
- Если мы над ней доски уберем, она выскочит и надругается над
нами особо извращенным способом. А если не уберем, то они тоже
загорятся, и мы испечемся на этом чердаке, словно куры гриль.
- Ладно, медитируй, я попробую еще что-нибудь придумать.
Снова метнулся в кладовую. В этот раз акту вандализма подвергся
один из стеллажей. Длинные, прочные жерди, играющие роль стоек,
были безжалостно выдраны со своих мест. Заточить конец, чтобы
превратить жердь в копье мне было нечем, пришлось вновь вколачивать
в нее пресловутые гвозди. Под углом войдя в боковины, они вышли из
торца под разными углами. На пятом гвозде система вновь разродилась
знакомым посланием.