- Добро пожаловать домой, молодой
боярин! – певуче произнесла она. – Изволь хлеб-соль!
Никита с удовольствием посмотрел на
миловидное личико девушки, на ее конопатый носик и выбеленные
солнцем волосы. Сбросив дорожную сумку на землю, он протянул руку к
рюмке и глубоко вздохнул. Водку он пробовал лишь однажды, еще с
Елисеевым и Костей Краусе, и не сказать, что напиток пришелся ему
по душе. Но традиция требовала жертв. Опрокинув в себя стопку,
сделал усилие, чтобы не морщиться, отломил от пышного каравая
кусок, макнул в соль. Закуска не ахти, но помогла справиться с
огненным валом в пищеводе. Женщины утирали слезы, но ничего не
говорили. Старик подошел ближе, цапнул Никиту за рукав куртки.
- Ну, вот и дождался нового хозяина,
- просипел он, и неожиданно приложился к левой руке Никиты сухими
губами. Никита ошеломленно смотрел на его плешивую макушку, и с
трудом сообразил, что с ним разговаривает Сашка – верный
управляющий прадеда.
- Где он? – раздался громовой голос с
крыльца.
Женщины разошлись в сторону, и Никита
увидел Патриарха. Вживую он производил впечатление мощного,
волевого человека, пустившего корни глубоко в землю, и никакая буря
и катаклизм не могли поколебать его и склонить набок. Лицо
испещрено морщинами, гладко выбритый волевой подбородок придает
окончательную несокрушимость. Человек-скала. Уверенно спустившись
вниз, он отодвинул Сашку в сторону, обхватил Никиту за плечи,
внимательно посмотрел в его глаза. Молчание затянулось.
- В мать, - выдал свой вердикт
Патриарх. – Наша кровь. Здравствуй, сынок. Добро пожаловать
домой.
Он притянул к себе Никиту и крепко
обнял его; что-то подозрительно защипало в глазах парня, грозясь
вылиться соленой слезой. Хотелось разрыдаться и смочить дорогую
ткань пиджака деда, но сдержаться было необходимо. Потом, без
лишних свидетелей его слабости…
- Ну, все-все, - дед прекрасно читал
эмоции юноши, и не стал усугублять ситуацию. Голос его погрубел. –
Давай, я тебя познакомлю. Алена – служащая по контракту, - он
тыкнул пальцем в улыбающуюся девушку. – Мои-то старушки уже не
успевают за хозяйством, приходится подстраховываться.
Он усмехнулся, глядя на двух женщин.
Те нисколько не обиделись, а одна из них кокетливо произнесла:
- Скажете тоже, Анатолий Архипович –
старухи! Да мы еще Аленке фору дадим!