У него создалось впечатление, что
весь дом перетерпел в недавнем прошлом обширное обновление. Вся
техника как будто только что из магазина. Даже легкий фабричный
запах улавливается. Высокий холодильник бежевого цвета,
электроплита, посудомоечная машина – Никита осмотрел ее сверху
донизу – чайник, посуда. Действительно, полное обновление.
Озадаченный увиденным, он открыл
холодильник и оторопел. Внутренности были забиты продуктами. К его
приезду готовились, что ли? Уставился на упаковку баночного пива.
Вообще полный сервис. Н-да. А вот и сок апельсиновый есть. Завтра
экзамены, пиво на потом можно оставить.
Никита сделал себе несколько
бутербродов, вскипятил чаю и перебазировался в гостиную, составив
компанию унылому мишке. Поставил поднос на столик и включил
телевизор, отрешенно уставившись в светящийся экран.
***
В тот злополучный и
одновременно насыщенный день Никиту доставили домой на полицейском
вертолете, но только после предварительного допроса на месте
моложавым следователем, уже предупрежденным о молодом незаурядном
волхве от Директора Департамента полиции. Потайников отпустили
тоже, как только выяснили их причастность к освобождению княжны
Меньшиковой. Сухо поблагодарили за услугу, и на этом дело и
закончилось. Тагир, Арсений и Лиходей тепло попрощались с Никитой и
укатили на своем «Вихре». А на парня навалилась такая тоска, что
хотелось орать и выть. Он страшно переживал за состояние Тамары,
которая перед отлетом опять отключилась, что пришлось ставить
капельницу прямо в вертолете. Отчаянно рассекая лопастями горячий,
насыщенный запахом трав воздух, транспорт ушел в Албазин. Девушке
было плохо, и с эвакуацией не стали затягивать. Волхв чувствовал
наступление некоего перелома в своей жизни, после которого
невозможно будет вернуться назад, нельзя будет склеить разломанную
конструкцию. Что-то должно произойти.
- Полетишь с нами, - сказал
следователь, захлопывая папку, после чего положил ее в черный
кожаный портфель. – Только сначала заглянем в Департамент. С тобой
хотят поговорить люди из столицы. Очень уж тобой
заинтересовались.
Дед Добран, в доме которого
албазинский следователь беседовал со всеми участниками спасательной
операции, ободряюще подмигнул Никите, и обратился к играющему роль
строгого чиновника мужчине: