- Ну да, с алхимией у неё всегда дела туго шли... А, так вот
чего она... – я неожиданно запнулся, - ...так орала... вчера?
- Позавчера, - Мина поднялась на ноги. – Ладно, пойду я. Пойду
соберу вещи Хильды, а то её всё нет и нет... К возвращению папы
она, может, успеет, а вот собраться к охоте – вряд ли.
- Как думаешь, что ей в городе понадобилось?
- А дэв её знает, - пожала плечами Вилли. – Вроде купить
что-тособиралась... Но это не точно. Ты, кстати, тоже долго не
засиживайся.
- Есть, моя леди! – шутливо козырнул я и плюхнулся на кровать. –
И чтобы мы все без тебя делали?
- Как минимум – поумирали бы с голода, - рассмеялась девушка,
открывая дверь и выходя в коридор.
- Что бы мы все без тебя делали... – пробормотал я, бездумно
глядя в потолок.
...Я смотрю на Вильгельмину. На её мертвенно бледное лицо –
в тон белому платью. На её закрытые глаза...
Я смотрю на сестру, лежащую в гробу.
Видение не приходило снова, но этого уже и не требовалось – как
теперь такое из головы выбросить вообще? Не каждый день начинаешь
видеть то, чего нет.
Особенно, если это мёртвые люди.
Особенно, если это дорогие тебе люди.
Я повернул голову и зацепился взглядом за корешок одной из книг
на полке – Вильгельм фон Окхам «Универсалии магии».
Ну да, ну да, «не должно множить сущее без необходимости»...
Либо у меня сдвинулась клетка, либо и правда прорезается
пророческий дар. Поэтому и в столь жуткой форме, и столь спонтанно:
как говорится - будущее отбрасывает тень в прошлое.
Но, сожги меня Вечный огонь - ни то, ни другое меня ни капельки
не радует. Пророчествование – это из разряда Старших Даров, вроде
нашего Заклинания тварей. И, как и любой Старший Дар, может
запросто свести с ума неподготовленного или слабого мага. У нас это
называется Реденлире – Говорящие с пустотой.
Если слишком долго говорить с пустотой, рано или поздно она
начинает отвечать.
Конечно, у нас уже давно не случалось Реденлире – последние
были, наверное, ещё когда Винтеры обитали в Фелзен Кастель...
Я вновь бездумно уставился в потолок.
Вокруг была столь привычная с самого детства комната. Письменный
стол с керосиновой лампой, платяной шкаф, шкаф для оружия, книжные
полки, старый комод с нацарапанным на боку монстриком и корявой
подписью «жывотнае» - творчество Вилли, когда ей исполнилось семь
лет. Причём, в тот раз она похоже вложила в рисунок толику магии,
так что извести мне его так и не удалось. Дядя, наверное, мог бы,
но на такие мелочи не разменивался...