Бобби каждые выходные уезжала по
делам. Уехала она и на рождественские каникулы. Вольные вампиры,
дикие ликаны и другая нечисть с приходом зимы совсем озверели, и
охотники Ориона, высунув языки, носились по стране. Георг Гирш
укатил вместе с Бобби. Охотника-недотепу приняли в Орион, соседку
сделали его куратором, и теперь она гоняла его в хвост и гриву.
Дэн Тейлор на удивление легко
сошелся с Кларком, и теперь они по уик-эндам ездили на хоккейные
матчи: и тот, и другой оказались фанатами клюшек, шайб, льда и
частых зубодробительных драк. В университетской столовой стало
потише: футболисты прекратили вести себя как стая безмозглых
гибонов и перестали нападать на слабых, выбивать подносы, отбирать
вещи. Да и со мной Тейлор теперь общался… более мирно. Перестал
смотреть свысока, да и четырехглазой теперь называл через раз. Уже
достижение! А еще он иногда бросал в мою сторону такие странные
взгляды!.. Такие странные взгляды!..
Я вышла на улицу и оказалась в
плотной толпе.
Со всех сторон слышались веселые
крики. Люди уставились вверх, поднимая руки над головой. С неба
падали крупные пушистые снежинки. Первые в этом году. Еще редкие,
испуганно мечущиеся в воздухе.
Наши отношения с Кларком… Думаю, его
всё в них устраивало. Меня, в принципе, тоже. Не уверена, что смогу
вытерпеть лет пятнадцать совместной жизни с ним, но годик-другой –
почему бы и нет. Кларк сильный, добрый, породистый. Не парень, а –
мечта. В следующие выходные мы даже собирались съездить к моим
родителям. Почему бы не пообщаться в тесном почти семейном кругу?
Ясное дело, о его второй ипостаси рассказывать мы никому не
собирались.
Моим родителям и без этого хватало
проблем. Руди развелся и теперь пытался поделить с бывшей женой
кредитный фургон. Старые представители группы вернулись домой, а
брат с новыми музыкантами и бэк-вокалисткой собирался в очередное
путешествие, начать которое мешал незавершенный бракоразводный
процесс…
Донни готовился к поступлению в
колледж. И я не сомневалась, что младший поступит. Самый
целеустремленный из нас, самый серьезный, самый нацеленный на
результат не мог облажаться. Но родители всё равно волновались.
Особенно мама.
Правда гораздо больше волнений им
доставлял дед. За последний месяц он совсем сдал, и мама постоянно
жаловалась на его идиотские выходки: то он облил оранжевой краской
зеленую изгородь соседей-вьетнамцев, то с криком «Смерть узкоглазым
оккупантам!» напал на почтальона, то на годовых общественных
слушаниях обозвал мэра продажным коммунистом и пообещал
пристрелить.