- С чего бы это вдруг твой отец, известный ревнитель
определенных общественных течений, решил поставить такое пятно на
свою репутацию? – Дафна даже слегка отстранилась от Гарри, чему
последний был очень рад. Хотя и ответил вместо Малфоя:
- Если у леди Нарциссы всё получится, то через какое-то время
Малфоев будут очень сильно благодарить. Кузен много не рассказал,
но в общих чертах ситуацию обрисовал.
- Не любит он у тебя информацией делиться, - Дафна достала
пилочку для ногтей и начала приводить в порядок руки.
- Любит, очень любит, - фыркнул Гарри. – Только надо понимать,
что спрашиваешь. К примеру, как работает паровоз ему пришлось три
раза пояснять, пока я всю терминологию освоил.
- Ну, это же совсем просто, - скривился Драко. – Видимо, просто
объяснять не умеет.
- Просто, - согласился Гарри. – В том случае, если в детали не
вдаваться. Стивен же рассказывает во всех деталях: от зависимости
расхода угля на километр от его сорта до используемых в конструкции
материалов и способов их получения. Про физические принципы работы
паровой машины даже не упоминаю.
- Его мозгошмыги кусачие, но не хищные, но их много, -
согласилась незнакомка.
- Однако, учит он отменно, - сознался Гарри. – Я все его
объяснения до сих пор помню. Рон подтверждает, - хихикнул Поттер,
чем вызвал приступ веселья и продолжавшегося всю дорогу обсуждения
о дальнейшем «совершенствовании и конструировании абсолютно
незабываемого облика» для младшего Уизли. Почти-младшего: в
мечущейся по коридору вагона рыжей, заплаканной, комете, Драко
опознал последнего представителя семейства Уизли – Джиневру. «И ей
пластику сделаем, если потребуется», - отмахнулся Поттер, после
чего разговор вернулся в старое русло.
На вокзале Хогсмита Гарри посмотрел на возвышавшегося над
первокурсниками Хагрида, приветливо кивнул ему. Местный лесник не
очень хорошо ладил с друзьями Гарри, но не с мальчиком. Однако,
Дафна, в конце года и после множества попыток, сумела подобрать к
Хагриду ключик. Вот к нему подбежал кто-то из новеньких девчонок,
вроде та самая Джиневра. И в это самое время Гарри кто-то резко
развернул за плечи и влепил пощечину, звон которой слышал весь
перрон. По крайней мере многие школьники обернулись.
- Грейнджер! Ты чего? Что я тебе сделал-то? – пробормотал
Поттер, потирая пострадавшую щеку.