Но не только этим они занимались.
Существовало ещё одно направление работы. Секретное.
Итак, объект, который Элиот про себя
называл «Прометей» (официальное название было иное), на тот момент
кружился в околоземном пространстве несколько месяцев. Завершающие
монтажные работы были проведены автоматикой уже на орбите. Риска не
было — технология сцепления двух и более модулей была хорошо
отработана при сборке МКС. Зато это позволило на двадцать процентов
снизить расходы, что было его коньком. Он и штат сотрудников держал
минимальный и всегда приветствовал выполнение одним работы за
троих, даже если людям приходилось перерабатывать. Он любил
говорить, что способность меньше спать — главный человеческий
ресурс и резерв.
Задавая тон, он был требователен и к
себе. Его физиология ему позволяла. А заодно несколько
стимулирующих веществ. Тот, кто не мог соответствовать, быстро
выгорал, как теплозащитный слой обшивки, и вылетал прочь, как
ракета.
Но зато десять тысяч сотрудников
делали дело, которое раньше было по плечу лишь целому государству.
Хотя в последний год всё-таки пришлось увеличить численность
персонала почти на четверть.
А тогда, на стартовой площадке
обычной гражданской ракеты, чьё брюхо было набито мирными
спутниками, далёкий «Прометей», уже висевший в космосе как меч над
чьими-то головами, не занимал его мыслей. Элиот делегировал
обязанности, распределял их не только внутри своей фирмы, но и
внутри своей головы. Поэтому умел отвлекаться.
Правил он для себя придумал много.
Например: если хочется работать — работай. Если тебе хреново и не
хочется — работай. Если хочется спать — тоже работай. И тогда
обгонишь всех.
Но самым первым правилом было
другое: «Не задерживайся на одной ступеньке».
Именно следуя ему, Элиот когда-то
давно оставил свою страну и уехал в Канаду по студенческой визе, а
оттуда — чуть позже — в США. И это было верным решением. Особенно
учитывая, что страна вскоре превратилась в криминальную клоаку, где
в начале XXI века белого могли убить на улице даже не за цвет кожи,
а потому что он был более выгодной добычей. Повседневная жизнь ЮАР
в чём-то уже тогда походила на зомби-апокалипсис. Хотя в остальной
Африке южнее Сахары жили ещё хуже.
В крохотном ЦУПе — не чета Байконуру
или мысу Канаверал — мистер Мастерсон находился всего десять минут,
следя одним глазом за работой трёх одетых в форменные комбинезоны
операторов, которые всё равно выглядели как гики, а не как солидные
учёные. Сетчаткой другого глаза, слегка модифицированного с помощью
технологий, пока не поступивших в свободную продажу, — Элиот
воспринимал информацию без помощи экранов, непосредственно: цифры,
графики и видеоданные, в которых отображались первые шаги
новорождённого «Спейс-Хоука», то есть космического ястреба. На
очереди была такая же технология для слухового нерва, но её пока не
оттестировали должным образом на добровольцах.