Тот лишь скалился белозубой улыбкой. Евмен был из таких людей,
которые напрочь лишены спеси и тщеславия. Храбрый воин и один из
лучших бойцов племени, он в обычной жизни был кроток и незлобив. Но
если наступала минута опасности, становился олицетворением ярости и
бесстрашия. За это его любили и уважали все в племени. А жена,
полногрудая и широкобедрая Илона, срывала на нем всю свою злость,
нередко унижая его перед соплеменниками. Но Евмен не испытывал ни
капли стыда из-за этого.
- Ну люблю я свое Золотце. Все сто килограмм золота, - в ответ
Пурьгорю пошутил он. - Ну, ладно - сто пять...
За костром раздался дружеский смех. Не было ни малейшего намека
на страх перед миссией. Все два десятка бойцов были как на подбор
крепкие, храбрые и надежные. Егеря отличались от народной милиции
способностью следопытов, охотников, выживальщиков в сложных
условиях. А также были матерыми стрелками. В то же время десяток
народных милиционеров были искусными рубаками, знатоками фехтования
на мечах, ловких приемов ухода от холодного оружия и мастерами
кулачного боя.
За дружескими байками и ужином прошел весь вечер. Часовые
заступили на стражу, а остальные влезли в плотные спальные мешки и
заснули крепким сном. Помимо хищников здесь можно было нарваться на
хошбанов, поэтому требовалось максимальное внимание. Сверху парила
гигантская птица Сельма, чьими яйцами я когда попытался наесться.
Для нас она была не опасна, ибо питается исключительно рыбой. Но
если подвергается опасности сама или её гнездо - атакует
незамедлительно.
Как только взошло солнце, мы погрузились через узкие отверстия
сбоку в наши "орехи", как успели их окрестить во время
транспортировки по суши. Внутри каждой посудины, имевшей десять
метров в длину и около трех в ширину было достаточно просторно для
одиннадцати человек. Сверху располагались такие же сидения, как и
снизу, служившие дополнительные опорами при сильной качке.
Четыре человека исполняли роль гребцов, меняясь каждый два часа.
Но особой работы им не было, ибо Солона несла свои воды
стремительно, как и подобает горной реке. Сидевшие на веслах лишь
корректировали курс, дабы не столкнуться с берегом или не
закрутиться на месте от сильного течения. Через смотровое оконце
кормчий обозревал обстановку и давал указание на какой борт
приложить усилия.