Подойдя к мельнице, Николай пронзительно свистнул. Как бы в ответ на этот свист быстро отворилась дверь хибарки, и красавица Глаша поспешила навстречу молодому парню.
– Здравствуй, милый! Пришел-таки. Что так поздно? Ждала-ждала…
– Некогда было – в путь готовился, – сухо ответил Николай.
– Стало быть, едешь, Николай?
– Завтра вместе с молодым князем поедем на войну.
– Зачем тебе ехать?
– А что же мне тут делать? Надоело мне тут все.
– И я надоела? – спросила девушка, не умея скрыть тревоги, давно охватившей ее.
– И ты надоела! – нисколько не смущаясь, ответил Николай.
– Разлюбил, разлюбил!.. – Глаша горько заплакала.
– Будет… Помиловались с тобой – и довольно! Слышишь, девка, я другую полюбил.
– Бесстыжий ты человек, погубитель ты мой!
– Не сердись на меня, Глаша, не кляни: сам я не рад своей любви. Ведь кого полюбил – и вымолвить страшно. На пагубу себе полюбил… От этой любви я и на войну напросился, авось там шальная пуля или острая сабля прикончат дни мои! – грустно говорил Цыганов.
– Кого же ты полюбил? Кто разлучница моя, скажи?
– Не спрашивай. Умру и никому об этом не скажу. Да тебе не все ли равно? Где отец твой? Мне бы его повидать.
– Дома, спит. Зайди в избу, я разбужу его.
– Не пойду – душно в избе. Лучше сюда пошли отца.
– Проститься-то зайдешь? – с глазами, полными слез, спросила Глаша.
– Приду, жди! Поговорим с отцом, и приду.
Глаша ушла в избу, и через несколько времени к ожидавшему Николаю вышел старый мельник. Сердито посмотрел он на парня и хриплым голосом спросил:
– Зачем пришел на ночь глядя?
– Без дела не пришел бы.
– Что ж дня-то для тебя не хватило? Зачем я понадобился?
– Слушай, старик! Говорят, ты знаешься с нечистой силой?
– Ну, а тебе какое дело? – крикнул мельник.
– Приворожи ко мне одну красотку, корня приворотного мне дай.
– Вот чего захотел!
– За такую услугу – жизнь свою отдам!
– Зачем мне твоя жизнь? Велика в ней корысть!
– Есть у меня два заветных червонца – возьми их, а мало – украду, так больше дам.
– Тороват ты, паренек, нечего сказать! А Глаша стала уж не нужна? Разлюбил ее? Другую полюбил? – допрашивал мельник.
– Не волен я в своем сердце.
– Забыл ты, видно, паренек, что отцом я Глашке прихожусь и тебе в обиду ее не дам!
С этими словами Федот быстро опустил руку за голенище, вынул широкий нож и замахнулся им на Николая.