К тому же вампиры насторожились. Если раньше Трисмегиста
выпускали на улицу подышать свежим воздухом, то теперь перестали –
под предлогом скопления магических машин в пригороде. Он сам-то
украдкой выходить мог, укрывшись иллюзией пустоты, но с Коннором
выйти было трудно, и никакие магические увёртки не помогали. И
старый маг понял, что лучше поднапрячь мозги и найти иной выход.
Такой, при котором книги, даже уничтоженные, останутся целыми – во
времени и в пространстве. Пусть и заключёнными в мозгах маленького
киборга.
На отдельных листах были выписки из других книг, как и
предположил Колин.
К счастью, они оказались пронумерованными и представляли собой
этапы ритуала, который раз и навсегда по нужному сигналу вводил
Коннора в прошлое, где ещё была полная библиотека. Кроме всего
прочего, в конце последнего листа имелась запись, что ритуал
Трисмегист сначала опробовал на себе.
Кстати, среди страниц дневниковых записей нашлись страницы,
объясняющие, почему Коннор мог легко притворяться тупой машиной – с
вампирами, которые его использовали. Предосторожность на всякий
случай, чтобы мальчик не погиб: человеческое сознание включалось
сразу вместе с паролем, который использовали вампиры, чтобы
разбудить в нём киборга.
И физическая подготовка Коннора оказалась на высоте не потому,
что была основана на использовании введённых в него машинных
деталей, а потому, что в осознанном сне он занимался специальной
гимнастикой, придуманной для него Трисмегистом. То есть старый маг
сделал всё, чтобы мальчишка выжил в войне не только с магическими
машинами, но и со своими невольными хозяевами.
… Коннор сидел за рабочим столом Мики и, застыв, смотрел на
стопку отдельных листочков, которые переписал утром Мирт своим
чётким крупным почерком под его диктовку из библиотеки.
А братство – сочувственно на него.
Джарри, сидевший напротив, резко сказал:
- Не буду сочувствовать. Ты это уже пережил. Теперь то, что ты
узнал, – это твоё прошлое, которого ты был лишён до сих пор. Думаю,
тебе надо радоваться. Ведь теперь-то ты знаешь, что было с тобой в
течение лет, выпавших из твоей памяти или заблокированных
Трисмегистом под осознанный сон. Хотя бы примерно. У нас есть время
до завтрака. Попробуешь ввести меня в свою библиотеку?
Мальчишка только вздохнул.