Сначала, после ужасов недельного одиночества, голодный и
запуганный магическими машинами Мирт наткнулся на такую группу, в
которой оборотни были большинством. Нехотя, но мальчишку-эльфа
взяли. Из чистейшего милосердия, так как уже ясно было, что эльфы –
плохие добытчики на оккупированной машинами территории. А ещё
выяснилось, что они хуже всех адаптируются к опасности. На глазах
Мирта ещё несколько взрослых эльфов, взятых из той же милости,
погибли из-за неосторожности, не желая соблюдать правила, о которых
им говорили те, кого они привыкли считать низшими. Спесь их убила,
в общем.
Но Мирта накормили. И это стало основой для такой благодарности
мальчишки-эльфа, что он решился подчиняться тем, кто умеет выживать
в таком кошмаре. Будучи подростком, в котором семья не успела
воспитать жёсткое высокомерие к низшим расам, он быстро
приспособился к жизни, в которой всегда было место быстрому подъёму
с насиженного и стремительный драп – часто с перестрелкой: оборотни
первыми сообразили прихватить оружие из полицейских участков
пригорода. Но чаще был именно драп без оглядки. С такими машинами
ни атака, ни оборона не помогали.
В первой группе не было людей-магов. И мальчишка-эльф, знавший
примитивные магические штучки, которым успел научиться в детстве,
использовался оборотнями и обычными людьми вовсю. Зажечь огонь, не
пользуясь подручными средствами; узнать, пуста ли выбранная для
ночлега квартира, – всё это стало его обязанностями. Он выполнял
задания быстро и не задавая лишних вопросов – его кормили за это, и
он знал, что не дармоед.
Два года он провёл в этой группе, пока однажды машины не
обнаружили беглецов-выживальщиков в доме, из которого было трудно
выбраться. Хуже, что к обычным бумбумам, то есть крабам, в этом
доме присоединилось живое серебро. А ещё хуже, что группу застали в
подвале. Все ходы-выходы из дома оказались заблокированными. Выход
был только через верхние этажи. Мирт стал последней надеждой для
спасающихся: он мог провести туда, где не видел магической
составляющей страшных машин.
Но был он недоучкой и не понимал, что машины отслеживают группу
как раз-таки по его магии, пусть пока слабо развитой и трудно
уловимой. Правда, преследование по его магии было недолгим.
Визуальное видение также помогало магическим машинам преследовать
живых, не говоря уже об обычном прослушивании шума, издаваемого
ими. И группа таяла. Оборотни и люди всё поднимались этаж за
этажом, собираясь добраться до последнего: высотные дома стояли
здесь кучно – и беглецы надеялись успеть перескочить на крышу
ближайшего дома.