- Скорее всего, - задумчиво сказала Селена, - эти трое заболели
из-за болезни так называемых «грязных рук». Насколько я поняла,
водопроводы в пригороде уже не действовали, а мыть руки всего
лишь в дождевой воде – маловато, чтобы не подхватить какую-нибудь
гадость. Надо же… Андрис.
- А потом мы добрались до пригорода, - сказал Мирт. – Уходить за
реку побоялись. Думали, что на свободном пространстве магические
машины нас быстро вычислят. И никакие щиты не помогут. Ведь их надо
держать постоянно. Про деревню никто не знал. Но, если бы и знали,
вряд ли пошли туда. Ведь мы не знали про защиту. А любая деревня, в
сравнении с городом, казалась уязвимой.
- В пригороде тоже интересно было, - задумчиво сказал Коннор. –
На одном и том же месте – никогда больше недели. Девочкам больше
всего именно это не нравилось. Они, несмотря на два года войны,
быстро привыкали к месту. Всё делали в этом местечке что-то такое,
что становилось… - Он затруднился с определением.
- Уютно? – подсказала Селена.
- Ага, примерно так. Ну, жить хотелось там. Но приходилось
уходить. Появились машины-разведчики, начали отыскивать обжитые
места.
… Когда впервые обустроились в подвале одного из домов на речной
улице, было здорово. Коннору понравилось, как Анитра обставила их
место обитания. Строгая девочка, как он подозревал, соскучилась по
домашнему. В обычный подвал, который они заняли, отгородившись
деревянными ширмами, сбитыми из досок, она с девочками натаскала с
верхних этажей всякие мягкие вещи. Коннор признавался себе, хоть и
молчал, что ему нравится. Нравится спать на мягком, чистом, сухом.
Нравится, что можно умыться собранной дождевой водой, в которой она
растворяла какой-то порошок, из-за чего вода становилась слегка
розоватой, а потом утираться чистыми полотенцами. Анитра так
стремилась приучить к домашнему всех, кто оказался под её началом в
качестве «своего»!
И наступила ночь, когда в подвал ворвался червь-разведчик,
который одновременно мог не только оповестить и призвать остальные
машины, но и убить всех живых в своих металлических объятиях!.. Вот
тогда Коннор впервые употребил некромагические силы, из-за чего
слабел не на шутку, – то самое: «Умри, машина!»
Он и червь-разведчик стояли друг против друга на подходе к
жилому месту подвала. «Червь» сверху вниз злобно смотрел на
маленького человека, яростно извивался, звеня и лупя по стенам и по
полу металлическими кольцами, но сдвинуться с места не мог – руки
Коннора, вытянутые к нему ладонями в жесте: «Нет!», не пускали его.
Хуже – не давали возможности вырваться из странного магического
захвата, о котором прежде магические машины и не подозревали. У
мальчишки-некроманта сил было маловато. Но за спиной – девять
человек, которых надо спасать, потому что они слабей.