– Прикажу, ротмистр, немедленно вернуть деньги господину Кротову, которые вы временно взяли у него на сохранение при посадке на пароход.
– Слушаюсь, ваше превосходительство!
– Кроме того, в должности коменданта вас через час заменит капитан Стрельников.
– Я утвержден комендантом генералом Случевским. Разрешите поставить его в известность?
– Конечно, поставьте.
– Разрешите быть свободным?
– Разрешаю.
Мекиладзе, сконфуженный и бледный, вышел. Адмирал обратился к капитану Стрельникову:
– Проследите, чтобы ротмистр не позабыл о деньгах. Он, кажется, растроился.
Генерал Случевский ясно слышал весь разговор, а потому, извинившись перед дамами, подошел к адмиралу.
– Кажется, случилась какая-то неприятность, ваше превосходительство?
– Пустяки, генерал. Сущий пустяк. – Адмирал, не предлагая Случевскому сесть, встал, что сделали также Муравьев, Стрельников и Суриков.
– Однако сей пустяк вынудил меня как старшего в чине на «Товарпаре» сменить коменданта, назначив на его место капитана Стрельникова. Надеюсь, ваше превосходительство не будет возражать. Мекиладзе, как горец, слишком горяч, но русская кровь тоже не ледяная. Во избежание каких-либо недоразумений я сменил сего горца.
– Вполне с вами согласен, ваше превосходительство. Собственно, я его комендантом не утверждал. Он сам себя назначил, я только не возражал. При посадке на пароход он проявил себя очень хорошо и дисциплинированно, хотя там был невообразимый хаос.
– Благодарю, генерал. Капитан Стрельников, займитесь порядком на пароходе и постарайтесь обойтись без непродуманных приказов.
– Слушаюсь!
– Кроме того, обязательно выясните, у кого еще ротмистром взяты деньги на сохранение и возвращены ли они. А главное, позаботьтесь, чтобы в Тобольске закончилось пребывание Мекиладзе на пароходе. А вы, генерал, простите меня за то, что сделал вас невольным свидетелем неприятного инцидента. Честь имею!
Адмирал, простившись со Случевским за руку, вышел из рубки. Случевский, проводив его до двери, вернулся к дамам и был доволен, что Мекиладзе не будет мозолить ему глаза на пароходе, ибо спутница генерала, балерина, слишком откровенно начинала кокетничать с ротмистром.
Ветер, внезапно изменивший направление, с лихой настойчивостью теребил серую куделю растрепанных туч.
Дождь почти прекратился, но в воздухе все еще стелилась пелена водяной пыли.