Горько-то как…
До слёз и до боли горько. И ведь не врёт, правду говорит… Потому
что я… Я со своим даром ничего не смогу противопоставить ведьме
этого надела. А она, судя по всему, на проклятиях не одну свинью
съела… Холисса до такого никогда не доходила.
- У тебя нет
выбора, Янига. Да и у меня тоже. – Он покосился на меня и приподнял
бровь. – Или ты считаешь, я смогу оставшуюся жизнь спать спокойно,
бросив тебя на верную смерть? Зная, что должен был помочь и не
помог? Так ты обо мне думаешь?
Я замотала
головой, размазывая по лицу слёзы. На такое он точно не
способен.
Воин спокойно
кивнул.
- Вот и
хорошо. И хватит об этом. Собирайся. Полдень скоро, а мы ещё на
месте сидим.
Хотя до
полудня было ещё далеко, но спорить я не стала. Молча подняла
оставшийся хлеб, немного зелени и пару яиц, стряхнула с тряпицы
крошки, завернула наш будущий ужин и отнесла в свою торбу,
укладывая всё получше, потому как помощь с вещами Джастер, судя по
всему, предлагать не собирался.
Шут затушил
костёр, допил отвар и тоже собирал вещи. Левой рукой он пользовался
почти как обычно, лишь иногда болезненно дёргая уголком рта, но
перевязь, лютню и торбу повесил на другое плечо. Пояс с Живым мечом
был немного приспущен на бёдра, чтобы край не попадал на свежий
шрам.
Да уж… Ему
своё бы донести, а не моё ещё на себя вешать.
Ничего,
справлюсь. Я докажу, на что способна.
- Куда мы
пойдём?
- Не знаю
пока. Места здесь глухие, выйдем к дороге – посмотрим. Ах да, вот,
- он протянул мне флягу. – Умойся, ведьма. А то ты зарёванная –
смотреть страшно. И причешись уже.
Я сердито
взяла флягу и плеснула в ладонь воды, протирая лицо.
Зарёванная…
Смотреть страшно… Кто бы говорил! Сам на смерть похож! Щёки
ввалились, под глазами круги, на руках не пальцы – кости! Отощал,
как скелет, одежда, как на колу, болтается! Если бы не загар –
вообще за покойника бы сошёл!
- А куда ты
ходил? – я вернула ему флягу и достала гребень.
- За водой, -
он знакомо усмехнулся, оглядываясь из-под руки.. – Ну, вроде туда…
Идём.
Целый день мы
пробирались через чащу, которая только к вечеру стала светлее и
реже. Ели исчезли, мхи и лишайники сменились папоротниками и
хвощами. Иногда попадались кусты черники и ежевики, листья которых
мы с Джастером собирали в запас.
Шут шёл
впереди, легко и уверенно выбирая дорогу и, как обычно, указывая
мне на травы. И я много раз ловила себя на том, что если бы не его
вещи, собранные на одном плече, то можно решить, что мы только что
покинули Стерлинг…