– Что, что они сказали? – закричал Андрейка.
– «Не будь дураком, Вася!» – вот что они сказали! Ха!
– Вася! Ангел! Ты приедешь еще?
– А ты хочешь?
– Да! Да! Ангел! Приезжай! Улица Рассветная, дом двенадцать, квартира сто десять!
Вася-Ангел махнул рукой в кожаной перчатке с отрезанными пальцами и резко рванул с места. Через секунду только сизое облачко дыма напоминало о том, что здесь только что стоял мотоцикл. Настоящий «Харли-Дэвидсон», блестящий разными железячками.
Так и не понял Андрейка, расслышал Вася-Ангел его адрес или нет.
Ох, как обрадовалась мама, когда Андрейка дотащил домой пакет с продуктами!
Мама с Андрейкой жили в небольшой двухкомнатной квартирке, на четвертом этаже пятиэтажного дома. В не новом, но и не центральном московском районе.
Мама воспитывала Андрейку одна. Мамина мама и мамин папа рано умерли, и Андрейка их помнил очень смутно. А вот своего папу Андрейка никогда не видел.
Жизнь у Андрейки с мамой протекала спокойно, пока у мамы не подкачало здоровье. Сначала маме сделали операцию, а потом ей приходилось часто и подолгу лежать в больнице. Даже если она в больнице не лежала, она все равно ездила туда на осмотры.
На шее у мамы теперь виднелся шрам после операции. Если мама выходила на улицу, она повязывала на шею маленькую косыночку.
– От нескромных глаз, – так говорила мама.
Уже год, как мама болела. Работать журналисткой, как прежде, не могла. Правда, она старалась не падать духом, при Андрейке не плакала и не жаловалась. Мама даже пыталась подрабатывать, сидя у старенького компьютера и набирая, а так же редактируя разные тексты для разных людей.
Бюджет маленького семейства состоял теперь из маминой пенсии, какого-то пособия и того, что удавалось маме заработать в промежутках между нахождением в больнице и другим лечением.
Мама-то старалась не плакать и не жаловаться, а вот соседка, тетя Вера, та не сдерживалась, когда оставалась присматривать за Андрейкой.
– Уж ты бедный-разнесчастный! – причитала она. – Что же будет с тобой? Куда пойдешь? Ведь твоей маме недолго…
– Никуда я не пойду, теть Вера! Я дома буду жить, – не соглашался с соседкой Андрейка.
– Ох, ох, ох! – вздыхала соседка.
От тети Веры и услышал Андрейка страшное слово «рак». И еще более страшные слова: «метастаз в легкие» и «Свете недолго осталось».