Однако мысль о столе и грязных намерениях Нечаева опять заставила меня вспотеть, но теперь кожа горела. Я часто-часто заморгала, задирая голову, чтобы встретить взгляд Кирилла Александровича. Он подошел почти вплотную. Высокий, опасный. Аромат парфюма ударил по обонянию, кружа мне голову. Такой мужской запах. Сильный и свежий.
Нечаев протянул руку и забрал у меня пиджак, которым я прикрывалась, как щитом. Он небрежно бросил его на кресло для посетителей, которое стояло у стола.
- Черт с ним с пиджаком. Лимон, так лимон. Поужинай со мной, АсяНеНастя, - проговорил большой босс, загадочно улыбаясь.
У меня упала челюсть. Пока я закрывала рот и моргала, как дура, Нечаев поднял руку и потянулся к моему лицу. Похоже, он собирался заправить мне за ухо прядь волос. Значит, предложение поужинать не было галлюцинацией.
Я отшатнулась, не позволяя дотронуться.
- Ч-что? – вырвалось у меня прерывисто.
- Не думал, что ты придешь. Приятно удивила. Меня редко можно удивить. Тем более девушке.
И тут у меня в голове взорвалась бомба. Он не думал? Серьезно?
- Вы не думали? Серьезно? – озвучила я свои мысли тут же. Громко озвучила. – Вы мне угрожали, Кирилл Александрович. Орали на меня. Вы… вы…
- Я не орал. Ты не знаешь, как я ору, поверь.
- Без разницы, - продолжала я бомбить его, - Вы хоть знаете, сколько стоит эта поганая химчистка? А теперь говорите – черт с ним, забей.
- Я не говорил «забей». Только черт с ним.
Он смеялся надо мной. Его глаза смеялись, его голос, его ухмылка. Просто стоял, глядя на меня сверху вниз, и издевался. Сволочь.
- Ты сама вызвалась, девочка. И сама облила меня. Я разозлился.
- Ах, вы разозлились? Правда? Так вот теперь злюсь я.
- Обычно женщины путают сильные эмоции с голодом. Может, ты просто есть хочешь, а не злишься, а? Поехали ужинать, и все пройдет.
- Нет, я злюсь, Кирилл Александрович… - почти завизжала я.
Собиралась высказать все, что о нем думаю, но Нечаев перебил.
- У тебя это очень мило получается. Но я чертовски голоден. Можешь продолжить злиться и вопить на меня за ужином?
- Нет, - рявкнула я, косея от его наглости. Нужно уносить ноги, иначе случится непоправимое.
Я развернулась и помчалась к лифту так же стремительно, как его секретарь недавно. Правда, лицом вперед. Тыкая кнопку, я не могла дождаться, когда же откроются двери. И тут Нечаев догнал меня.