И тут же вернулся к Быкову.
Обыск в квартире Михайловых делали тщательно. Изотов осторожно переставлял баночки, флакончики, коробочки на трельяже, желая сохранить порядок, существовавший до их прихода. Шумский копался в платяном шкафу, с особым пристрастием рассматривая рубашки Михайлова. Но схожих с теми, которые были в портфеле Красильникова, не нашел. Эксперт, приехавший вместе с Изотовым, снял на пленку отпечатки пальцев, оставленные на электрической лампочке, хрустальном фужере, на бутылках из-под «Столичной».
Михайлов, чернявый, рослый человек, молча и с отвращением наблюдал за обыском. Он стоял возле большого письменного стола, скрестив руки на груди, и хотел казаться непринужденным, но не мог: Шумский видел напряженность в его черных глазах, видел неестественную скованность. От шкафа Шумский перешел к письменному столу. Михайлов не пошевелился. Шумский открыл ящики, бегло осмотрел их, задвинул.
– Извините, я хочу посмотреть и те тоже. – Шумский кивнул на тумбу, которую прикрывал собой Михайлов.
– Там ничего существенного нет, – твердо сказал Михайлов, бледнея. – Чертежи, которые посторонним смотреть не рекомендуется.
– Во-первых, я не совсем посторонний; во-вторых, я думаю, что если бы это были особо секретные чертежи, их бы вам домой не дали.
Михайлов не ответил, но и не двинулся с места.
– Отойдите в сторону, – грубо сказал Шумский, Михайлов презрительно хмыкнул, качнул головой и отошел к окну.
Во всех трех ящиках лежали чертежи, переплетенные в картон. Шумский вынул их. У задней стенки нижнего ящика он нашел завернутый в тряпку пистолет.
Это была чешская «збройовка».
– А вы говорите – ничего существенного. – Шумский повертел на ладони пистолет. – Разрешение на оружие есть?
– Нет, – таким же твердым голосом ответил Михайлов.
– Жаль, – вздохнул Шумский. – Вы же наверняка знаете, что незаконное хранение оружия карается.
Михайлов промолчал.
– Откуда у вас пистолет?
– С войны, трофейный… Валяется в ящике…
– Оно видно, что валяется. – Шумский щелкнул затвором. – То-то он такой чистый, в масле.
Михайлов, не разнимая рук, молча повернулся спиной к Шумскому.
Спускаясь с лестницы, Шумский сказал Изотову:
– Теперь самый раз ехать в Геленджик. Закажи мне сегодня же билет, а сам займись Михайловым.
* * *
Нину Гавриловну Чупреев встретил на улице. Она поздоровалась с ним торопливо, без обычной своей приветливости, и Чупреев, видя ее озабоченность, спросил: