Алексей терпел, он понимал – все, что
происходит тут, делается не зря: и предельный темп, и
дезориентирующий оглушающий голос, и даже толпы народа, забившие до
отказа все смотровые боксы – всё имеет свой смысл.
—
Оценка «удовлетворительно»! Отклонение в пределах трех метров!
Внимание, на выходе отмечено семисекундное нарушение
пространственных структур, природа осложнений не выявлена, —
продолжал требовательно грохотать этот аспид-трубадур из рода
искинов.
—
Соберитесь, Феникс! Не расслабляться! У вас еще пятнадцать
кругов.
—
Р-р-р-р, — только и оставалось рычать сквозь плотно сжатые зубы, а
тело-то уже предательски дрожало. В роли спасателя выступил
Смайлик, с гудением рассерженного трансформатора ворвавшийся в
седьмой ангар и с ходу ошарашивший новостью, аки обухом да по
затылку.
—
Повелитель, «Жнец» вошел в Солнечную систему.
Дыхание сперло. Алексей даже вдохнуть забыл и
выдавил с хрипотцой.
—
Показывай.
«Очешуеть! Ну вот, как к такому привыкнуть?»
— пронеслось в сознании землянина. Развернувшаяся перед ним
проекция оказалась ничем иным, как свободным видом на открытый
космос — аж мурашки по коже, жуть, как тянуло немедля облачиться в
скафандр.
Выход кораблей из гиперпространства Алексей
уже видел, что тут говорить, незабываемое ошеломительное зрелище
для сознания новичка. Но тут совсем другое: Феникс, не отрывая
взгляда, интуитивно сделал пару шагов назад, пятясь. Пространство
на значительном участке в районе Нептуна вдруг озарилось множеством
блуждающих вспышек, а затем его буквально смяло, как прозрачный
целлофан, и взорвало, разнеся на раскаленные ошметки. Из этого
лютого хаоса вырвалось нечто, жилы стыли от выводимых Смайликом
характеристик.
—
Тридцать три тысячи метров, — заворожено прошептал Алексей,
сглотнув.
Сам по себе гигант-монстр отдаленно напоминал
трезубец с толстым массивным серпом и узким длинным центральным
жалом. И вот эта даже на вид пугающая громадина слегка развернулась
и нацелилась на Землю. Совладав с собой, Алексей уверенно и громко
выкрикнул:
—
Боевая тревога!
Время словно заколебалось, то убыстряясь, то
замедляясь. На раз-два Алексей напялил скаф, в голове уже било
набатом: бум, бум, — подгоняя быстрей и быстрей. Он ускорился,
рассчитывая в три прыжка добраться до скоростного катера в
двенадцатом ангаре. Не зря же он столько тренировался! Все
промежуточные площадки, можно сказать, были хорошо пристрелены и до
мельчайших подробностей запечатлены в памяти. Дотошный план они
рассчитали посекундно. Вот в этот критический момент, когда сердце
зашлось в ритме престиссимо, он впервые и ощутил силу ментора.
Алексей и первого прыжка не успел сделать, да что там, не моргнул
даже, как оказался в пилотском кресле быстроходного катера и его
уже беспощадно плющило ускорением, хотя компенсаторы выли, как
тысяча ошалелых мартовских кошаков. Несмотря на все происходящее и
нешуточные испытания скоростью, Алексей тоже, вторя компенсаторам,
орал вовсю, ну, как мог, конечно.