Она выразительно посмотрела на Филиппа, но тот не собирался упускать жертву. Чтобы больнее задеть Филиппа, Лилит даже перешла на сленг хипстеров, здесь это было не принято.
Ева перевела дыхание – получи! – больше всего она сейчас рассчитывала на поддержку подруги, но Лилит меньше всего думала сейчас о ее чувствах, она знала, что Филипп ценит только сопротивление, и хотела понравиться ему злоречием очередного протеста. Сегодня она уже третий раз открыто дерзила Билунову. «Неужели он до сих пор не догадывается, что я увлечена им?» – думала Лилит. Зато что-то неладное заподозрил Илья Пруссаков, он еще не разобрался, что ревнует свою Белоснежку к Филиппу: последние дни все самочувствие компании стало зависеть от вибраций тайного треугольника.
– Хочешь, я уйду с тобой? – обратилась к Побиску Вера Волкова без всякой надежды задеть золотую команду.
– Стенда! – рявкнул Карабан.
Стенда – эрекция.
Авшаров держался молодцом, только сопел и посасывал чай. И молчал.
Филипп побелел – это был бунт.
– Кочумай, Верунь, давно пора, – меланхолично бросила Магда, ласково обнимая любимца. Огромный дог, заляпанный пегим, чувствуя накал страстей, то и дело рычал на Побиска, слегка обнажая клыки, и подрагивал лайковой кожей. Магда сидела рядом с псом на ковре и держалась рукой за ошейник. Ева ошеломленно перебегала взглядом с одного лица на другое – куда подевался отлаженный до блеска тон касательного общения? – их лица дышали неподдельными чувствами: Магда превратилась в брезгливую фурию, в глазах у Верки сверкали пьяные слезы, а губы тряслись жалкой ниточкой, она решилась уйти, а значит, признала свое поражение, Лилит явно открещивалась от Ильи, ее слабость к Филиппу уже нельзя было скрыть, только сам чудовище лоска Билунов оставался прежним пай-дьяволом, и стиснутый рот сургучной каиновой печатью краснел на лице.
– Ха-ха-ха, – вдруг рассмеялся он внезапным смехом, – помните, как это делалось у Чаплина? В «Пилигриме»?
Никто не понял вопроса.
Смеясь, он подхватил раскрытую коробку с тортом и резко, но аккуратно вдавил мягкий бисквитный квадрат в лицо Побиска.
– С днем рождения.
– Ринг! – заорал Карабан.
Ринг – веревочка вокруг головы.
Побиск вскочил, стакан с блюдечком слетели с его колен на пол.
Лилит успела подумать, стоит ли влепить Филиппу пощечину или это будет уж чересчур и тот никогда не простит… но это сделала Ева.