– Как! Без суда?
– Какой суд! Скажут, что ты изменник – вот и все! Ведь наш теперешний-то набольший – князь Иван Андреевич Хованский, им с руки: что б они ни сделали, все шито да крыто!..
– Эх, брат, Колобов, не хотелось бы мне оставить полк, в котором помнят еще моего покойного батюшку.
– Раньше помнили, а теперь у них не то на уме. Ты, Левшин, послушайся меня! Хочешь, я теперь же пойду к Ивану Васильевичу Бурмистрову?.. Он это дело разом уладит.
– Ну, ин быть по-твоему, – сказал Левшин. – Ведь по правде-то сказать, и покойный батюшка не стал бы служить с бунтовщиками.
– Тише! Что ты горланишь! – шепнул Колосов. – Иль тебе надоело голову на плечах носить? Кругом нас ушей-то много – про себя что хочешь говори, а вслух не моги! Ведь здесь, братец, на площади расправа коротка – ни за что пропадешь!.. Ты теперь куда – домой, что ль?..
– Нет, еще не домой. Зайду в Успенский собор поклониться святым угодникам.
– Ну, ступай, а я завтра у тебя поутру побываю.
Левшин, простясь со своим приятелем, отправился в Кремль. Подойдя к Спасским воротам, он увидел, что множество праздношатающихся людей всякого состояния и в том числе несколько стрельцов столпились вокруг одного нищего. Лицо, руки и босые ноги этого нищего были запачканы грязью, а сверх посконного балахона, от которого оставались одни только лохмотья, надета была через плечо веревка, на которой висел плетенный из лыка кошель. Впрочем, лицо его было не безобразно, и седые распущенные по плечам волосы придавали ему вид состарившегося в трудах монастырского послушника.
– Ну, что вы пристали! – говорил он плаксивым голосом дурака, которого раздразнили. – Наладили одно да одно: «Гриша! где ты был? Гриша! куда ты пропадал?» Так не скажу. На что вам?
– Вот уж целый год никто тебя не видел у Спасских ворот, – сказал один купец. – Мы, Гриша, думали, что ты умер.
– Нет, брат, живехонек!..
– На-ка тебе, Гриша, копеечку, – сказал другой купец.
– На что мне? У меня, брат, и своих копеечек-то было много.
– Куда ж ты их подевал? – сказал первый купец.
– Разошлись по белу свету.
– Эх, Гриша, Гриша! Зачем же ты их не берег?..
– Большие колокола не велели.
Вся толпа засмеялась.
– Смейтесь, смейтесь! А послушайте-ка сами, что колокола говорят.
– А что они говорят, Гриша? – спросил один из купцов.
– Да маленькие-то лепечут: «Денег дай, денег дай, денег дай!» А большие-то, видно, умнее маленьких, те гудят: «Деньги гибель, деньги гибель, деньги гибель!»