– Мне тоже кажется, что все идет хорошо, – поддержала мужа Айрис. – Жозеф может больше времени уделять семье и своему писательству. Он говорил вам, что «Месть призрака» выйдет в «Пасс-парту» на следующей неделе?
– Конечно говорил! И все же я убеждена: его эксплуатируют! И платят мало! Небось, Пьер Декурсель[22] не страдает от безденежья! – возразила Эфросинья.
– Ну послушай, мама! У него же толпа помощников, а я все делаю сам!
Не так давно Матильда де Флавиньоль подарила ей билет в театр Амбигю-Комик на «Двух малышей»; Эфросинья вышла из зала в слезах и теперь только и говорила, что о том спектакле.
– Ах! Какая трогательная пьеса! Мне так жаль Фанфана и Клодине, ведь они стали жертвами бандита Ля Лимаса и его сожительницы Зефирины. Вот какие истории следует сочинять! Больной чахоткой мальчик, отец которого несправедливо обвиняет свою жену в измене и мстит, отдав сына Ля Лимасу… Это даже лучше, чем «Две сироты».
Но Жозеф не слушал. Он уставился в тарелку, вспоминая случай, произошедший совсем недавно, в феврале: лошадь фиакра номер 10 536, устав ждать пассажира, поднялась вверх по улице Эльзас, дошла до соседней станции и остановилась, пока кучер искал ее повсюду как одержимый.
– Вот и сюжет будущего романа: экипаж, который тянет заколдованная кобыла… И называться он будет «Адский фиакр» – успех гарантирован! – произнес наконец Жозеф, прежде чем положить в рот изрядную порцию картофеля и расплавленного грюэра.
Ему так не терпелось записать скорее свою идею, что он в мгновение ока покончил с ужином – к удовольствию матери, которая отнесла это на счет своего кулинарного таланта.
Стена на улице Корвизар была увита вьюнком. Его не было лишь на ржавых створках ворот, ведущих в поместье. Над Бютт-о-Кай уже сгущались сумерки, когда двое с сумками, один широкоплечий, а второй – тщедушный, повернули в замке тяжелый ключ и направились по заросшей тропинке к дому, силуэт которого темнел на фоне золотистого вечернего неба. На полпути тщедушный замедлил шаг и бросил в пруд пригоршню крошек. На мутной поверхности появились круги: карпы, лини и золотые рыбки наперебой хватали крошки.
– Зачем ты их кормишь? Лучше давай поймаем одного и сами полакомимся, – проворчал здоровяк.
Он схватил тщедушного за рукав, но тот вырвался и первым устремился в заросли.