— Ох, как неосторожно, — покачала головой кормилица. Ее глаза зло сузились, но вместо ругани она лишь добавила: — Ничего, я велю слугам поменять на чистое.
Старухе явно хотелось накричать на меня, но она сдержалась. С какой стати? Это так на нее непохоже. Что если она просто жалеет меня? Я, возможно, выгляжу так же старо, как она.
Я поставила чашку на тумбу, едва не разбив ее, так сильно меня трясло. Затем зажмурилась и вытянула руки перед собой. Потом долго собиралась с силами. Наконец, глубоко вздохнула и распахнула веки.
Я ожидала увидеть старую, дряблую кожу в старческих пятнах. Руки старухи, прожившей свой век. Но моя кожа радовала чистотой и свежестью. Должны быть, у меня галлюцинации.
Откинув покрывало, я вскочила на ноги и бросилась к зеркалу. Из отражения на меня смотрела княжна Касильда, восемнадцати лет от роду. Такая, какой я ее видела в последний раз в зеркале. Ни следа последствий от взгляда Дракона. Ни седого волоска, ни лишней морщинки. Так, может, мне все померещилось?
— Не тревожьтесь, княжна, — сказала кормилица, видя, что я пристально изучаю свое отражение. — С вами все в порядке.
— Как это возможно?
Кормилица молчала. Зато заговорили дверные петли. Они скрипнули, впуская гостя в спальню. Я обернулась и увидела Дракона. Он был в повязке, но я точно смотрела сквозь нее. Слишком ярко помнила его глаза.
На мне была лишь тонкая сорочка, и я обхватила себя за плечи, прячась от мужского взора. Но Дракон вел себя подозрительно тихо, словно он поражен случившимся не меньше меня.
Мужчина кивнул кормилице, разрешая ей что-то. Оказалось, ответить на мой вопрос.
— В вас, княжна, течет кровь драконов. Ее не так много, но все же достаточно, чтобы считать вас одной из них.
Слова кормилицы прозвучали в полной тишине. Ни я, ни Дракон не дышали, пока она говорила.
— Это невозможно, — я тряхнула головой и глупо хихикнула. — Вы ошиблись. Откуда у меня взяться драконьей крови?
— Нам это неизвестно. Да это и неважно, — отмахнулась кормилица.
Мужчина по-прежнему отмалчивался. Он прошел к балкону и встал спиной к нам. Заложив руки за спину, что-то высматривал на горизонте. Почему он молчит, позволяя кормилице вести разговор? Ему нечего сказать?
— Вы ошиблись, — с нажимом повторила я.
Следующие слова старухи поколебали мою уверенность: