В обеденный перерыв я собрала всех и объявила твердым голосом, что завтра магазин закрывается. По причинам, которые от меня не зависят. Все получают отходные, которых им хватит месяца на три. Это немного утешило ребят.
Днем мне на мобильник позвонил очень вежливый неизвестный и назвался Тимуром Тимуровичем:
– С вами говорил Аладдин Ахмадович?
– Да.
– Он объяснил вам ситуацию?
– Да.
Трубка помолчала. Потом сказала:
– Может быть, у вас есть какие-то вопросы?
– Нет.
– Тогда, если вы позволите, мы… с коллегами придем послезавтра к шести.
– Утра?
– Да.
– Я вам… с коллегами… не нужна?
– В принципе… нет. То есть – если вы… конечно… хотите…
– Нет, не хочу. Не имею ни малейшего желания.
– Как вам угодно. Тогда мы осмотрим помещение сами… Определим…
– А ключ?
– Ключ?..
Трубка задумалась. Эта мелкая деталь, кажется, не была предусмотрена в сценарии цивилизованного погрома. Тогда я сказала:
– Ясно. Наполеон ждать бояр с ключами от Москвы не будет.
– Извините?..
Трубка сначала не поняла, но потом мягко засмеялась:
– Вы все шутите, Евдокия Ивановна…
– Да, шучу. Мне смешно. Ситуация – вообще забавная, правда? Скажите, это вы будете хозяином магазина после меня? Поверьте, это просто женское любопытство. Просто – любопытство. Просто – женское.
Трубка помолчала. Потом со сдержанным весельем ответила:
– Да. Вернее так: я буду… курировать около ста точек в области. В том числе и вашу. За неделю я должен проинспектировать все точки. Еще вопросы у вас есть?
– Ключи будут лежать на черном входе. Под второй ступенькой сверху. Там дощечка отходит. Вы увидите.
– Хм… Спасибо, Евдокия Ивановна. Дощечка отходит… Вы очень интересная женщина. Я вас не знаю… Лично… Хотя кое-какие справки о вас я навел. Может быть…
– Всего доброго, – сказала я ядовито-вежливо и отключилась.
«Сволочь… Куратор хренов…»
Я записала номер этого гада Тимура Тимуровича на мобильник. Надо же – сам позвонил и попросил освободить помещение. Меня душила ненависть. Причем ненависть неожиданно холодная. Можно сказать, спокойная. Эпическая. Это было что-то новое. Обычно я вспыхиваю и отхожу. А здесь… В голове отчего-то крутилось: «Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…». Атавизмы неоконченного высшего образования… Я вдруг решила, что когда-нибудь потом, лет через десять или двенадцать, я найду все-таки этого Тимура Тимуровича. А заодно и этого «страшного и ужасного», этого всесильного суку Ваху. И убью их. Этих нарочито вежливых крокодилов, которые спокойно и по-деловому сломали мне жизнь. А может быть, и не через десять… И не через двадцать. Может быть, даже очень скоро.