* * *
Меня забавляет волнение людей по пустякам – сама была такой же дурой. Теперь перед финишем понимаю ясно, что все пустое. Нужна только доброта, сострадание.
* * *
Мучительная нежность к животным, жалость к ним, мучаюсь по ночам, к людям этого уже не осталось. Старух, стариков только и жалко, никому не нужных.
* * *
Мне попадались люди, не любящие Чехова, но это были люди, не любившие никого, кроме самих себя.
* * *
Моя жизнь: одиночество, одиночество, одиночество до конца дней.
* * *
Мысли тянутся к началу жизни – значит, жизнь подходит к концу.
* * *
…Наверное, я чистая христианка. Прощаю не только врагов, но и друзей своих.
* * *
Напора красоты не может сдержать ничто! (Глядя на прореху в своей юбке.)
* * *
Научиться быть артистом нельзя. Можно развить свое дарование, научиться говорить, изъясняться, но потрясать – нет. Для этого надо родиться с природой актера.
* * *
Моя любимая болезнь – чесотка: почесался и ещё хочется. А самая ненавистная – геморрой: ни себе посмотреть, ни людям показать.
* * *
Народ у нас самый даровитый, добрый и совестливый. Но практически как-то складывается так, что постоянно, процентов на 80, нас окружают идиоты, мошенники и жуткие дамы без собачек. Беда!
* * *
Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям – играй после этого Островского!
* * *
Недавно прочитала в газете: «Великая актриса Раневская». Стало смешно. Великие живут как люди, а я живу бездомной собакой, хотя есть жилище! Есть приблудная собака, она живет моей заботой, – собакой одинокой живу я, и недолго, слава Богу, осталось. Кто бы знал, как я была несчастна в этой проклятой жизни, со всеми своими талантами. Кто бы знал мое одиночество! Успех – глупо мне, умной, ему радоваться.
* * *
Невоспитанность в зрелости говорит об отсутствии сердца.
* * *
Ничего кроме отчаянья от невозможности что-либо изменить в моей судьбе.
* * *
Нет болезни мучительнее тоски.
* * *
Ничто так не дает понять и ощутить своего одиночества, как когда некому рассказать свой сон.
* * *
– Нонна, а что, артист Н. умер?
– Умер.
– То-то я смотрю, он в гробу лежит…
* * *
Ночью болит все, а больше всего – совесть.
* * *
Ну и лица мне попадаются, не лица, а личное оскорбление! В театр вхожу, как в мусоропровод: фальш, жестокость, лицемерие. Ни одного честного слова, ни одного честного глаза! Карьеризм, подлость, алчные старухи.