– Как вас представить?
– Адептка первого курса целителей Виона Тихонко.
– Проходите. – Процедив, словно сделал мне превеликое одолжение, странный слуга прошел вглубь дома, и мне не оставалось ничего иного, как последовать за ним. Странные следователи, странные слуги… непонятно по какому поводу вестники… бред бредом!
Раздраженно сверля взглядом затылок невысокого темноволосого парня, являющегося чистокровным человеком, я очень сильно желала наслать на него хоть какое-то проклятие, но увы… здравый смысл подсказывал, что если я не сдержусь, то это будет фатальной ошибкой. Да они специально провоцируют! Вопрос только – именно меня или это на всех гостей распространяется?
Нет, я не узнаю этот мир. Что звучит реалистичнее: сошла с ума я или все-таки мир?
– Проходите. – После короткого стука распахнув передо мной очередную дверь, странный слуга зашел следом и представил меня: – Адептка Виона Тихонко.
– Да, я в курсе. Свободен.
Комната, куда мы вошли, больше всего походила на кабинет, хозяином которого, если не ошибаюсь, был сам высокопоставленный господин инквизитор.
Слуга удалился, а на меня уставились два желтых пронзительных глаза. Завораживающе… Оборотни всегда были для меня чем-то недостижимым. В мое время в нашей стране их были единицы. Их страна слишком далеко от нашей, интересы обоих государств не пересекались, но сейчас… Сейчас мне казалось, что я попала в сказку. Страшную сказку, но такую реалистичную. Личи, одержимые, контролируемые умертвия, драконы, оборотни…
– Здравствуйте, – потупила я глазки в пол, сложив руки перед собой, как самая настоящая школьница. Почему-то рядом с этим инквизитором хотелось стать очень хорошей девочкой, очень-очень. Чтобы не выпорол. – Вы мне прислали вестника…
– Да, Виона, проходи. – Прекратив буравить меня взглядом, мужчина одними глазами указал на стул. Сам же он сидел за массивным столом из… если мне не изменяет зрение, дикой вишни и являл образчик сурового, но милосердного господина. Ой, игро-о-ок… – Ну что ж, девочка, а расскажи-ка мне о своих взаимоотношениях с магистром Иннораввиэлем.
– Взаимоотношениях? – Поперхнувшись воздухом, как самая что ни на есть добропорядочная бонни, расширенными глазами уставилась на оборотня. Красив… как же он невероятно хищно красив! – Каких?
Снисходительный взгляд вместо ответа, и я рада, что немертвые не умеют краснеть. Кажется, вместо щек и шеи у меня начала краснеть душа, те самые ее остатки, которые отвечают за стыд. О боги, какая харизма!