Армин мысленно закатила глаза.Малоейбыло возни с лабораторией куратора, теперь и
тут где-нибудь порядок наводить придётся? Вон. Элена ещё крепкая
женщина, уж в силах дом свой держать, раз до сих пор в развалюху не
превратился. Но, видно, решила переложить часть дел на тех, кто
помоложе.
Не успела сгореть ароматическая палочка, как сказала
быЦзиньЮйфэнь, аАрминуже подметала полы в комнатах. С улицы
доносился глухой звук топора—Эрда
заставили колоть дрова, бабушка «баньку истопить решила», а он был
единственный, кто подходил для такой работы.Армин
улыбнуласьпро себя. Сложно представить себе куратора
с топором в руках у колоды, а не с лопатой на кладбище.
ПокаАрминсо всей
старательностью выметала паутину из углов обеих комнат и сеней,
Элена сидела за столом и перебирала травы. Она иногда поглядывала
за тем, как выполняются её поручения, но придраться было не к
чему.
— Хорошо, что вы приехали, — наконец сказала она, не отрываясь
от ароматных связок трав. — Некроманты, не некроманты, одно хорошо
— молодые. Я сама уже не могу так часто прибираться в доме, а детей
у меня нет. А так и помощники мне есть, и словом с кем
перемолвиться можно.
— А что, соседи не помогают? —Арминвыпрямилась, пользуясь возможностью немного отдохнуть от
работы.
Элена сидела в белом чепце и фартуке, закатав рукава
платья.Руки, все в веснушках,
быстро-быстро перебирали разложенные перед ней растения.
Когда-тознахаркабыла рыжей, но теперь
из-под головного убора выбивались седые пряди. Услышав
вопрос,Эленавздохнула и подняла
наАрминвзгляд. У неё были живые зелёные
глаза, ещё полные огня и задора, однако улыбка вышла
грустной:
— Дождёшься от них. Зато когда колено заломит или кто руку
сбрушит, сразу ко мне бегут и бабулечкой называют. Вас-то мне
сбагрили, потому что никто не хотел делиться едой и кровом с
приезжими, а меня и не... Эх, что я тебе свои беды стариковские
изливаю, не забивай голову. Лучше сходи отнеси некроманту своему
холодной воды, жарко сегодня.
— Он мне даже не друг, — буркнула Армин. — Практику я у него
прохожу и куратора себе не выбирала.
Бабушка ничего не сказала, только таинственно улыбнулась
так, как обычно улыбаются сводники. Ошибается она, ох ошибается.
Чтобы решить, что Эрд питает ксвоей стажёркетёплые чувства, надо здорово приложиться головой. Он
тронуть-то