Неожиданно сломавшийся в руке карандаш заставил полуэльфийку
вздрогнуть. «Да-а, что-то близко к сердцу я все воспринимаю, —
укорила она себя. — Пусть Элира думает, что хочет, но Наташа все
равно моя подруга, и я за нее счастлива. А торт мы и на выходных
съедим, отметим это событие».
Отметить тогда действительно удалось. А еще Лана, сама
пригласившая Элиру, чуть не довела подругу до икоты. Точнее, именно
икоты кудрявая полуэльфийка и добивалась, вот только что-то
напутала в зелье, и в итоге сокурсница покрылась неприглядными
пупырями. С одной стороны, такая пакость была даже и лучше, если бы
не одно «но»: в это же время на Лану напал страшный зуд.
Непреодолимое желание почесаться было настолько сильным, что
девушка поняла — час-другой, и она раздерет кожу до крови.
После небольшого разбирательства, взаимных обвинений ведьмачек и
злобного рыка выведенной из себя Наташи, девушки отправились в
ближайшую лабораторию варить антидоты. Благо у Элиры, с легкой руки
Грабовского, был туда допуск в любое время.
Собственно, в этой лаборатории, уже глубокой ночью, ведьмачки и
заключили перемирие. А Элира вдобавок еще и пообещала заняться
образованием Ланы в плане практики. Причем свое решение она
мотивировала очень веско: «Иначе, не ровен час, ты меня случайно в
могилу сведешь».
Так и жила Лана следующие два года, проводя вечера то в
библиотеке, то под присмотром Элиры в лаборатории. Зато теперь, к
концу третьего курса, множество зелий она могла хоть с закрытыми
глазами составить. И, кстати, именно поэтому Алеорн их совместному
времяпрепровождению, пусть и не всегда благовидному, не мешал. Ведь
любые тренировки и знания, в конечном итоге, шли на пользу
учебе.
А пакостили ведьмачки нередко. И хотя скрыть следы очередного
«преступления» удавалось не всегда, и пару раз удавалось вывести из
себя даже Анхайлига, работать вместе не прекращали. Наоборот, за
прошедшее время Элира и Лана настолько сдружились, что теперь друг
за друга стояли горой. И вот сегодня в очередной раз собирались
отомстить ненавистным светлым. Точнее, конкретным девушкам с
факультета благ и исцелений.
На этот раз источник проблем заключался в банальном
соперничестве за право считаться самой красивой. Конечно, внешне
все выглядело куда пристойней: светлые боролись за нравственность.
Мол, бесстыдство это — адепткам с магистрами жить.