Вопль Гарри испугал мирно дрыхнувшего в кресле Живоглота.
Казалось, он решил поднять своим криком всё живое в радиусе
мили.
— Что? Да как он посмел? Вот гад! Да я его за это... — Поттер
сразу, догадался с какой именно целью его друг завёл с Гермионой об
этом разговор, и счастье было для Рона, что его сейчас здесь не
было.
Реакция Гарри не была для неё очень неожиданной, в глубине души
она всегда надеялась, что всё не так. Гермиона подозревала, что
таким образом Рон просто пытался подтолкнуть её к более тесным
отношениям на примере Поттера и Джинни.
Гарри не мог успокоиться и продолжал бесноваться:
— Гермиона, ты даже не представляешь, как у меня чешутся руки
кое-кому набить морду! И самое обидное, что такую свинью мне
подложил мой собственный друг! — ну, если бы Рон рассказал об этом
кому-нибудь другому, то, возможно, это не вызвало бы у Гарри такой
бурной реакции, а сейчас он даже сдержаться не мог. Поттер хотел,
чтобы для Гермионы его честь не была запятнана ничем. А иначе как
он сможет её завоевать?
Он попытался взять себя в руки и немного успокоиться:
— Неужели ты поверила во всё это?
-Гарри! Это не моё дело — с кем ты. Ну ты понял, о чём я, —
краснея, произнесла она.
— Просто ответь на мой вопрос, просто ответь, — не унимался
он.
— Да, поверила! А почему я должна была сомневаться? И почему не
должна верить своей подруге и своему… э-мм… нашему другу. Зачем им
врать? Я не понимаю твоей злости, Гарри. Ты не обязан передо мной
оправдываться. Я же не твоя девушка.
По-видимому, её слова не доходили до сознания парня или доходили
неправильно.
— Черт! Черт! Чтоб мне с Малфёнышем подружиться, чтоб я не спал
на истории магии, — метался по гостиной обескураженный Гарри. Её
ответ вновь разбудил в нём бурю эмоций.
— Я ничего не понимаю! Гермиона, послушай меня, пожалуйста! Всё
— сплошная ложь. С Джиневрой я только целовался, да и то только
несколько раз. А ничего другого у нас не было и быть не могло! —
Гарри изо всех сил пытался оправдаться. — Меня же не обливиэйтили
постоянно, в конце-то концов, я бы заметил провалы в своей дырявой
башке. А Рону я вообще ничего про девушек не рассказывал. Он у нас
и так опытный.
Гарри бросил виноватый взгляд на Гермиону. Он испытывал
громадное желание доказать свою невиновность или невинность,
неважно, как назвать, главное — доказать. «А доказательств в таком
деле, очень пикантном, не существует» — пессимистично признал он
сам себе. Уже практически смирившись с поражением Поттер, почему-то
вспомнил слова Гермионы: «Мне рассказал Рон… Джинни, как-то
призналась…». Он резко остановился, как будто налетел на стену, а
затем продолжил свой нервный марафон перед глазами совершенно
сбитой с толку Гермионы. «Рон и Джиневра говорили ей, что я … А
если спросить её», — неожиданно подумал он. — «Возможно, получу
пощёчину или чем-нибудь потяжелее. Эх, была не была!» Гарри
остановил свои метания и приблизился к ней — «чтобы не
промахнулась».