– Десять золотых, – хрипло сказала женщина. – Вот цена, за
которую мы продали жизнь своего сына.
– И шкура, – напомнил отец.
– И шкура, – безучастно согласилась мать.
Они вышли из калитки на улицу. Эта убогая хижина так и не стала
Риордану родным домом, но он все равно бросил взгляд назад, потому
что на крыльце радостно подпрыгивал Стогнар и махал брату рукой.
Риордан улыбнулся и кивнул головой в ответ. А потом поправил за
спиной свою охотничью котомку и зашагал за капралом.
Из-под соседских ворот торчало рыло клыкастой ночной свиньи.
Этих животных пастухи по вечерам выгоняли в низины, в которых
скапливалась вода. Свиньи своими короткими кривыми бивнями рыли
корни желтокрыльника, рогоза и с чавканьем пожирали их вместе с
жирной почвой, отчего их прозвали «землеедами». Мясо этих зверюг по
вкусу не уступало древесной коре, а по жесткости могло соперничать
с копытом, зато из свиной кожи тачались превосходные сапоги, а из
длинного вьющегося волоса ткалась материя, которая почти не
пропускала влагу. Клыкастая морда подозрительно проводила
проходящих мимо людей, неодобрительно рыкнула, а затем скрылась в
глубине двора.
Утренние солнечные лучи дробились в стеклянных окнах дома
бурмистра на тысячи радужных иголок, отчего сам особняк приобрел
величие, обычно ему несвойственное. Перед калиткой стояли трое –
Виннигар, Тиллиер и Хоракт. У их ног лежали походные торбы. По
сравнению с рекрутами солдат выглядел настоящим героем –
подогнанная по фигуре форменка, осанка, надменно-суровый взгляд, но
лицо его было багровым, покрасневшие глаза часто моргали и вообще,
если присмотреться, то становилось ясно, что этой ночью беднягу
основательно заездили горячие девки Вейнринга. Оба новобранца были
в красных беретах, украшенных пером стеклянного грифа, которые
мужчины из деревни надевали на праздники, а в остальном их наряды
ничем не подчеркивали торжественность дня – простых домотканые
штаны, плащи из телячьей кожи. Когда Скиндар и Риордан
присоединились к группе, Тиллиер насмешливо бросил:
– Нам говорили, что гражданские шмотки все равно отберут и
сожгут, так что все оделись попроще. И только Риордан нацепил свой
лучший наряд.
Виннигар и Хоракт хмыкнули. Сегодня Риордан был одет так же, как
и вчера – в свою поношенную охотничью куртку, с заплатами на
локтях. Он никак не отреагировал на подначку, очевидно прикидывая
на взгляд прочность лицевых костей Тиллиера.