– Да пойми ты, – начал было кладовщик, но его перебил
следователь:
– Электричество не дадут неделю, – сказал он, глядя на
спорящих. – Наверное, действительно лучше все увезти.
Кладовщик протянул водителю документы на груз обратно, тот
практически вырвал их, злобно посмотрел на обоих и ушел.
– Целую неделю? – уточнил работник магазина.
– Ага, – подтвердил следователь. – Экономьте.
– Постараемся. Спасибо, – добавил он вслед уходящему
Сергейцеву. Тот махнул рукой на прощанье и отправился в
администрацию.
Кабинет мэра был на втором этаже. В приемной уже собралась
очередь из местных жителей. Сергейцев насчитал не меньше 10-ти
человек, сидящих на металлических стульях с сиденьями из кожзама,
натянутого на фанеру. Дверь с табличкой «Кацюк Е.В» открылась и из
кабинета вышел нахмуренный проситель.
– Вы позволите, я без очереди, – сказал следователь и
аккуратно обходя сидящих в узком коридоре.
– Да уж позволим, куда там, – недовольно произнес
седой старичок в кепке и безрукавке. – Власть имущие…
– Потише, пожалуйста, – строго произнес
Сергейцев. – Не заставляйте меня выписывать вам штраф за
неуважение.
Старичок насупился, но замолчал. Следователь вошел в кабинет
мэра. С противоположной стены на него взирали строгие и честные
лица с портретов. Сергейцев кашлянул. Евгений Васильевич повернулся
на него в кожаном кресле.
– А, Миша, заходи. Немного отдохну от этих жалоб.
– Да я тоже тут с одной проблемкой.
– Для тебя все, что угодно.
– Слушай, Жень. Я виделся с электриками. Электричества не
будет целую неделю.
– Сколько? – мэр приподнялся в кресле.
– У нас большие проблемы с людьми – никого нет, кто мог бы
обеспечить безопасность. Я тут ищу нашего сержанта, никак не могу
найти. Вместе с ним нас на весь город останется всего три
человека.
– Так, – мэр побарабанил пальцами по столу, – все
решаемо. Сегодня после обеда я выступлю в нашем ДК. Плакаты уже
готовят, расклеят по городу. Насчет людей я после того, как
выступлю, я договорюсь – отправлю кого-нибудь в облцентр, чтобы
временно дали…. Сколько людей надо?
– Да хотя бы человек десять. Лучше пятнадцать. Для патрулей
на улицах. Камеры работать перестанут и тогда начнется ад.
– Пятнадцать человек, – задумался мэр. – Миш,
столько не дам, не выбью просто. Десять – это максимум. Если сверху
дадут добро. Я обрисую ситуацию, конечно… но сам понимаешь, людей у
нас сейчас мало.