В то же время южные твердыни вроде были значительно больше — та
же Белая Вежа (Саркел) имела размер 193х133 метра, толщину стен 4
метра и шестнадцать башен по периметру; строительство велось по
плану греческих архитекторов. Установлено, что Саркел прикрывал
каганат от ударов русов и варягов, до того спускавшихся по Днепру в
Черное море и затем поднимавшихся по Дону, разоряя внутренние
области. И если Саркел прикрывал каганат по левому берегу Дона, то
на правом высилась крепость с одиннадцатью башнями и тройным
разделением двумя внутренними стенами. Максимальных же размеров
достигала Семикаракорская крепость, выстроенная в классических
традициях позднего Средневековья, «квадрат в квадрате» — параметры
внешнего обвода стен — 215х200 метров, параметры внутренней
твердыни — 85х80.
Помимо крепостей по Дону (не менее десяти) известны также замки
по Северскому Донцу и реке Аскол.
Осень 1064 г. от Рождества Христова
Копорский погост. Утро после боя
— Мм...
Я проснулся от собственного глухого стона. Стона боли.
Болит все. Грубо связанные, побелевшие кисти рук, раненое
бедро — оно просто огнем горит, а уж как разрывается
голова от тупой, тягучей боли, чередующейся острыми, пульсирующими
спазмами... Сознание сильнейшим образом мутится, но самое
плохое — тело уже начало лихорадить. Да, такими темпами я
уже сегодня завершу свое погружение!
На физическую боль наложились последствия синхронизации
сознаний. Я не просто оказался в теле предка, я получил доступ ко
всем его навыкам, знаниям, опыту, я владею его воспоминаниями и
даже помню эмоции! И это при том, что моя личность не соседствует с
личностью древнего викинга, в голове я «присутствую» в единственном
числе. Неплохо, совсем неплохо! Литературные попаданцы из двадцать
первого столетия о таком даже и не мечтали! Вот только в первые
часы в мозгу царит настоящий сумбур, хаотично проносятся потоки
мыслеобразов, внутри постоянно слышится незнакомая речь на
древненорвежском, смысл которой доходит спустя пару минут... Хорошо
хоть в самом начале меня вырубили, иначе слияние сознаний протекало
бы совсем болезненно, но все равно сейчас мне очень худо. Прямо
очень.
— Воды...
С трудом открыв глаза, я тут же зажмурился от бьющего в них
яркого солнечного света. Впрочем, секунду спустя спасительная тень
упала на мое лицо, и, вновь разомкнув веки, я увидел стоящего над
собой дружинника — того самого молодого парня с русой
бородой и светлыми, голубыми глазами, которого чуть ли не добил.
Почему-то сразу подумал, что передо мной стоит добрый человек.