— Не переживай, — слышится голос его собеседника, — это разовая
акция.
Из-под прикрытых век, Вили наблюдал, как последние из пиратов
меняют вертикальное положение на горизонтальное, но даже в нём,
самые стойкие из Морского братства пытались допить остатки. Тем
временем, из-за дальнего стола встали трое. Пока они не двинулись с
места, Вили их даже не замечал. Ниндзя, сразу же понял он. Эти
синоби, в отличии от ассасинов, обычно не пользовались навыком
стелса, потому что их классовая особенность приносила им бонусные
очки эволюции, каждый раз, когда они прятались на виду у всех. Оба
класса не переваривали друг друга — ниндзя считали ассасинов
казуалами, а те их, переполнеными ЧСВ анимешниками.
Чего это они задумали, недоумевал Вили, наблюдая как трое
ниндзей и присоединившийся к ним Мерфиус, начали вытаскивать
пиратов из таверны.
— Я бы на твоём месте этого не делал, — сказал в пространство
Сильвер. В тот момент никого в сознании, кроме Вили в таверне не
было, а он полулежал, прислонившись к барной стойке, вне зоны
зрения говорившего. Правда, как помнил затаившийся в ожидании
сенсации, будущий журналист, Сильвер был ботом 3 уровня и не просто
ботом, а сюжетным ботом, отвечающим за обучение пиратов новичков.
Кроме того, как профессиональному бармену, ему ничего не стоило
распознать притворство лже пьяницы.
— Чего не делал? — тихонько спросил Вилли, сохраняя неподвижную
позу. Он верил, что классовая солидарность не даст Сильверу продать
его каким-то ниндзя.
— Не отправлялся в это путешествие. Эти-то, Вили хоть и не мог
видеть, как Сильвер махнул на лежащих пьяниц, но отлично понял,
кого он имел ввиду, — ничего и понять не успеют, а ты, из первых
рядов увидишь эту дикую охоту.
Только Вили хотел спросить об охоте, как ниндзя вернулись и
схватив следующую парочку пиратов, потащили их к выходу.
— Я веду журналистское расследование! — прошептал Вили.
— Тогда, лучше помоги им таскать тела, — посоветовал Сильвер, —
если они тебя тоже потащат, а потом поймут, что ты в сознании… они
вряд ли тебе обрадуются. А можешь мне поверить, тебе лучше не
знать, что тогда с тобой сделает их капитан.
Вильям, сразу всё понял, ибо хотел стать журналистом именно
из-за чрезмерно развитого воображения. Так что он мог представить
себе очень многое. Но не всегда этого хотел. Особенно, когда дело
касалось лично его. Поэтому, когда четверо носильщиков снова
вернулись, он, кряхтя поднялся на ноги.