— Ты же сказал, что будет плохо, если он получит возможность
управлять оружием Судного дня. Да и деактивировать такого рода
артефакт, насколько я помню, можно лишь временно. А это значило
отложить проблему ненадолго, кроме того, передать возможность
решать, что с ней делать дальше, Сатане. Не самый лучший выбор. А к
сингулярности Небес он меня не пускал.
— А почему ты поверил мне, а не ему?
— Элементарно! Если выбирать кому верить между Сатаной и фанатом
Призрачного гонщика, пожертвовавшего своей душой, чтобы сражаться с
Сатаной, то выбор очевиден разве нет?
— Действительно. — Некрос посмотрел мне за спину. — А вы
говорили, что эта картина не уместна в высшем совете квантов! Да,
чтоб вы знали, моё увлечение только что спасло всех квантов, не
говоря уже о людях!
Я обернулся и посмотрел на шесть висящих в воздухе окон с
изображениями, как я понял, шести оставшихся в живых админов.
— Итак, мы остались без Рая и ада. Почему у меня такое чувство,
что Апокалипсис уже состоялся? — Задумчиво пробормотал Некрос.
Скелет в кожаных доспехах старинного байкера жестом погасил
админские окна. — У них много работы, — пояснил он. К нам с минуты
на минуту должен пожаловать ревизор из галактических властей, так
что пусть создадут хоть видимость работы по взятию ситуации под
контроль.
— Видимость? — из воздуха соткался пожилой даос в чёрно-белом
одеянии, длинными белыми волосами, усами и бородой.
— Так точно, мастер Дзанг — поклонился Некрос, — в нашем
старинном воинском искусстве есть правило, гласящее, что в армии
всё что стоит должно быть покрашено, а всё что лежит, поставлено, а
потом покрашено. Внутренняя суть этого правила такова — если солдат
ничего не может сделать полезного для своего командира, ему нужно
дать посильное его силам занятие. И не важно, имеет ли оно смысл в
сложившейся ситуации или нет. Поэтому мы называем это
«видимостью»!
— Какая интересная трактовка принципа недеяния, — восхитился
старец, — и как вы с такими глубокими познаниями в даосисзме смогли
довести ситуацию до такого — он ткнул пальцем в окно, где чёрное
море начинало понемногу успокаиваться.
— Остатки старой администрации решили скрыть следы своей
некомпетентности!
— Остатки? — старец внимательно посмотрел на меня, — так у вас
вот, единственный остаток остался.