— Я думал, что метро это административная система, а она,
получается сотрудничает… со всяким разным.
— Метро, это частная контора. И весь город, тоже, можно сказать,
частная территория нескольких олигархических кланов. Одним
принадлежит городская стража, другим гильдия убийц и чёрные рынки.
Это одна Система.
— Кстати, если техно-рынок у вас один и на нём только один гном,
то чего же ты вызванивал так долго?
— Проверка потенциальных членов требует времени.
— Действительно, я что-то туплю. Дай мне ещё кофе, а то после
волков мне ещё по канализации ползать.
— Какая у тебя жизнь интересная, — восхитился бармен, выдавая
ещё одну порцию кофеина.
— А то. Сам себе иногда завидую.
Волков в человеческой шкуре было 19. На пляже загорало пять,
трое несли охрану на входе — широкой каменной лестнице,
спускающейся с набережной на узкую полоску пляжа, ещё десять встав
кругом по пояс в реке, держали сеть, в центре которой главарь
дрался с пойманной русалкой.
Но число не сходилось. Если тут два десятка бойцов плюс вожак,
получается, один десяток сторожит пляж, второй ловит русалок, то
где спрашивается ещё двое? Долго стоять на набережной и глазеть на
бандитов — вредно для здоровья, так что я, в компании трёх мечей —
длинный за спиной и два коротких на поясе, неспешно прогуливался
вдоль каменной, похожей на крепостную стену, набережной. Вероятно,
это была самая дорогостоящая постройка в трущобах, но, чтобы
защитить город от того, что может вылезти из реки, администрация не
делила, защищающую город не только от наводнений, набережную на
уровни.
Например, на одном и том же участке городской земли могли стоять
халупа в трущобах, несколько нормальных домов среднего класса,
парочка небоскрёбов и один дворец. Всё в разных параллельных
пространствах. Горожане, граждане и не граждане, могли видеть и
соприкасаться только с реальностью в своём диапазоне социального
капитала. Но то, что вылезало из реки или из той же канализации, не
имело социальных балов и могло оказаться в любом социальном слое
города. Поэтому все выходы из канализации сделали в трущобах, а вот
реку, оградили во всех городских пространствах. Просто в трущобах
набережную никто не охранял. Ведь, что бы не вышло из воды в
трущобах, то выти из них, без повышения своего социального статуса,
оно уже не могло.