В обратном порядке – Вена, Париж, Москва, развод, музыка, музыка, консерватория, авангард на кассетах, джаз на пластинках, школа, музыка, музыка, мама за роялем, папа-ядерщик, дедушка-генерал, музыка, бабушкин фотопортрет на стене – она в белом, как невеста, за огромной оркестровой арфой, погремушки, деревянная решётка кроватки, и музыка, музыка, му… Всё, конец. Код ДНК. Остального мне знать не нужно.
– Скучаешь? – Ём вошёл с бутылкой вина в одной руке, с двумя бокалами – в другой, он держал их за длинные ножки. – Нравится?
– Впечатляет, – я обвела взглядом комнату.
Щёлкнул выключателем, убрал верхний свет, оставил только перевёрнутый торшер. Сразу стало уютно, и говорить захотелось тише, а его лицо в таком свете стало ещё красивей и притягательней.
Во мне натянулись нервы: будет. Сейчас всё будет. И нечего тушеваться. Как будто в первый раз. Да, я не люблю такой охоты. Да, мне приятнее иметь дело со стадом, чем смотреть человеку в глаза. Но если это идёт к тебе в руки, неужели упустить? Тем более что ничего с ним не станет дурного. Я же не хочу ему ничего дурного.
– Ты это сам сделал? – Я кивнула наверх. Половина комнаты была разделена антресолью, туда вела лесенка, но что там, нельзя было разглядеть. Внизу – полки и разобранный диван. Ём спал здесь.
– Ага. Это когда-то моя комната была. В других родители жили. И дед. А здесь я вписку устроил. Кто по трассе через Москву шёл, вписывались у меня. Некоторые неделями зависали.
– А родители чего?
– Ничего. Не в восторге, конечно, но ничего. Дед ругался. Но его усмиряли.
– А сейчас? Ну, я это…
– А сейчас нет никого. Не переживай.
Он ответил так, что спрашивать больше показалось неудобно.
– А это… инструменты. Тоже сам? – перевела я тему, указав на большую лютню с кожаной декой и толстыми жильными струнами.
– Сам.
– И придумал тоже сам?
– Что ты! Это старинные инструменты. Сохранились чертежи.
– И ты на всём играешь?
– Конечно. А ты? Играешь на чём-нибудь? Кроме варганов?
– Не-а. – Я помотала головой. Он говорил со мной, как с дурочкой. Ну и хорошо, пусть считает дурочкой, мне не жалко.
Хотя, конечно, это неправда, что не играю. Ну да я уже говорила.
– Вина? – Ём поднял бутылку. Она осветилась изнутри бордовым.
– Нет, спасибо. Я не пью.
– Что, совсем? Настоящее бордо, во Франции покупал.
– Нет, правда. Ты варганы обещал. Покажи лучше варганы.