Резким движением, совершенно не беспокоясь о том, что может навредить ей, Айсфир высвободился и оторвался от Тинтальи. Он выскочил из озера и накинулся на людей, втаптывая их в воду. Копейщики попытались убежать, но он раздавил часть их мощными задними лапами, потом развернулся и, махнув длинным хвостом, сбил еще нескольких.
А затем ошеломленная Тинталья, все еще барахтавшаяся в воде, увидела его распахнутую пасть. За рядами блестящих острых белых зубов мелькнули алые с оранжевым пазухи, наполненные ядом. Айсфир повернулся к нападающим и с шипением и ревом выпустил алое отравленное облако. Едва оно накрыло людей, как к синей чаше неба взметнулись отчаянные крики.
Кислота разъедала их плоть. Кожаные и металлические доспехи не могли защитить от нее, разве что слегка замедляли пагубное действие яда. Капли его падали на землю, легко проходя сквозь человеческие тела, оставляя дыры в коже, мясе, костях и внутренностях, и с шипением впитывались в песок. Некоторые умирали мгновенно, но таких было не много.
Засмотревшись на Айсфира, Тинталья потеряла бдительность – ее накрыла сеть. Каждый узел утяжеляли свисающие куски свинца, да к тому же в веревки были вплетены тонкие и толстые цепи, некоторые из них – с зазубренными крюками. Сеть скрутила и спутала крылья Тинтальи, и, как только драконица отчаянно забила передними лапами, они запутались тоже. Тинталья яростно взревела и, когда копейщики вошли на мелководье возле берега, почувствовала, что ее собственные железы с ядом тоже набухают. Она краем глаза увидела, что лучники натягивают тетивы, готовясь дать запоздалый залп вниз вдоль песчаного склона.
Драконица дернулась, когда копье попало в уязвимое место между чешуйками за ее передней лапой, в нежную область возле груди. Оно не проникло глубоко, но Тинталью до этого прежде никогда не ранили. Она повернулась, рыча от боли и гнева, и яд облаком вырвался из ее пасти вместе с криком. Копейщики в ужасе опрокинулись назад. Ядовитые пары́ осели на сеть, ослабив веревки и цепи: они все еще опутывали драконицу, но теперь она, по крайней мере, могла двигаться. Ярость охватила ее. Неужели люди осмелились напасть на драконов?
Тинталья выбралась из воды и кинулась в гущу воинов, разрывая их когтями и хлеща хвостом, и каждый ее крик ярости сопровождало облако яда. Скоро пронзительные вопли гибнущих людей заполнили воздух. Смотреть на Айсфира не было нужды: она и так слышала звуки бойни, которую он устроил.