Молча признав свою полную бесполезность, Брок решил последовать совету Джин и поесть, пока она хлопочет вокруг Сони. Он потянул носом, и в животе у него заурчало. Только сейчас Брок почувствовал, что голоден, как зверь, хотя в случае необходимости он мог бы несколько дней обходиться без пищи, не испытывая при этом никаких неприятных ощущений.
От подноса пахло очень аппетитно, и Брок принялся за еду. Отломив краюху еще горячего хлеба, он принялся жевать, наблюдая, как Джин суетится вокруг Сони. Когда он перешел к мясу, трактирщица, переодев Соню, уже занялась ее рукой.
Брок сам не заметил, как уничтожил все, что было на подносе. Отправляя в рот кусок за куском, он то и дело поглядывал, как Джин возится с Соней, и невольно радовался, что предоставил все ей – та управилась со всем на удивление ловко и уж куда лучше, чем сделал бы он сам со своими огромными, неуклюжими руками. В каждом ее движении сквозила материнская забота – Брок не мог не заметить, как она старается не причинить Соне боли.
Когда он доел, Джин объявила, что сделала все, что в ее силах.
– Я положила на рану немного целебной мази, чтобы вытянуть из нее гной, – сообщила она. – Не нравится мне эта лихорадка! – Джин покачала головой. – У меня есть кое-какие травы, которые хорошо помогают в таких случаях. Отвар нужно смешать с водой, а потом обтирать им ее время от времени, чтобы спал жар.
– Я сам этим займусь, – кивнул Брок. Он сделает все, что угодно, лишь бы Соня выздоровела.
– Ну что ж, тогда схожу за травами. – Заметив опустевший поднос и кувшин, в котором не осталось ни капли, Джин одобрительно кивнула и, собрав посуду, направилась к двери.
Брок задвинул за ней засов и устало провел рукой по лицу. Из груди его вырвался облегченный вздох. Наконец они были одни. Если бы еще не тревога за Соню, он был бы счастлив. Подойдя к постели, Брок присел на край и принялся разглядывать ее руку.
Трактирщица потрудилась на славу, промыв и обработав рану, после чего аккуратно перевязала ее чистой тряпицей. Оставалось надеяться, что этого будет достаточно. Внезапно ему вспомнился Фелан, еще один Воин, которому посчастливилось сбежать из темницы Дейрдре. Сила, которой боги наделили Фелана, крылась в его крови: та была чудодейственным лекарством, способным исцелить любую рану.