– Наверное, я переволновалась.
– Нина Степановна?
– Да. Она стала… Я обращаюсь с ней, как с родным человеком, а она так часто недовольна мной. Мне обидно, очень обидно. Когда вас не было, она была ко мне особенно несправедлива.
– Не принимай близко к сердцу. – Влада Сергеевна отставила чашку с чаем, подошла к застывшей у окна Жене. – Она больной человек. Это ее единственное оправдание, но… Если ты больше не можешь выносить ее капризы, если у тебя больше не осталось сил ухаживать за ней, ты должна прямо об этом сказать. Мы не в праве удерживать тебя и дня.
– О чем речь? – в кухню вошел Геннадий Иванович. Он нехотя услышал последнюю фразу жены.
– Женя устала, – Влада повернулась к мужу. – Ей нужно отдохнуть от нас.
Платова так и не повернулась. Она пыталась придать своему лицу выражение бесконечной скорби. Она приказывала себе заплакать, но сделать это по заказу оказалось не так-то легко. Тогда Женя представила, что снова окажется перед необходимостью возвращаться домой. Слезы сами полились из глаз. Не сдерживая их, Женя повернулась.
– Да что случилось? – Баринский подошел, обнял ее. – Успокойся, пожалуйста.
Женя подалась к нему всем телом. Она знала, что сразу он ничего не поймет, ничего не почувствует. Он смотрит на нее, как на взрослую дочь, не допуская в мыслях иного общения. Но должна же она с чего-то начать? К тому же ей были интересны собственные ощущения. Кажется, ей понравилось. И его нежное прикосновение, и твердость мускулов, и терпкий запах одеколона. Внизу живота разлилось приятное томление, жар. От удовольствия Женя закрыла глаза, а когда открыла, встретила растерянный взгляд Влады. Баринский, не замечая происходящего, взял Женю за плечи, посмотрел ей прямо в глаза.
– Ты не должна так огорчаться. Если у вас не складываются отношения, мы будем искать другую сиделку.
– У нас нормальные отношения, – всхлипнула Женя. Нужно было срочно изменить смысл разговора. – Просто, просто… Ваше отсутствие… Оно казалось вечным. Однажды я уже ждала своих родителей, а они не вернулись.
– Боже! – Влада прижала кончики пальцев к вискам, покачала головой. – Все зашло слишком далеко. Бедная девочка. Гена, что ты молчишь?!
– Я боюсь сказать что-то лишнее, обнадеживающее, хотя очень хочу сделать это.
– Хочешь, но боишься? – Влада нервно засмеялась. – Это в твоем стиле.