- Колр сказал, что чует в нём бунтующую кровь, - сказал
Мирт.
- А это ещё что?
- Ему не хватает действия! – засмеялся Джарри. – Колр его почуял
как собственного брата!
- Ну, у нас такое называется – рыбак рыбака видит издалека, -
улыбнулась в ответ Селена, хотя на душе кошки скребли. Плохо
верилось, что мужчины сумеют вот сразу – завербовать орденца
Белостенного, да ещё руководителя храма. Но… Они-то уверены. И она
промолчала о своих сомнениях. Возможно, Джарри прав, она же до сих
пор чужестранка в этом мире.
Распланировав, что делать в первую очередь, они разошлись.
Братство умчалось на занятия в учебку. Джарри поспешил к
Александриту – согласовать кое-какие дела на время трёхдневного
отсутствия. Селена заторопилась в мастерскую Аманды.
Здесь сидела и Хоста, поставив корзину, уже гораздо большего
размера, чем ранее, со спящим Стеном. Корзина стояла ближе к
Азалии, её дочери, которая время от времени отрывалась от шитья и
склонялась над корзиной, проверяя, спит ли малыш.
Судя по большим полотнам серой ткани в руках женщин, Колр уже
объяснил, что требуется сделать. Стол раскроя заняла Аманда: она
прекрасно знала размеры всех будущих путешественников. Хоста сидела
за машинкой. Азалия же сноровисто обмётывала швы будущих
плащей.
Селена осторожно присела на скамью вдоль стены, не подходя к
столикам с тканями и орудиями швейного производства. Посидела
немного, поняла, что лучше не мешать, и ушла, забрав с собой
спящего Стена.
Какие-то пустые полдня до ужина. Лишь пару раз вспыхивал
интерес, смешанный с тревогой: где сегодня будет спать Коннор,
который просил три дня на раздумья и на привыкание к Трисмегисту?
Может, сегодняшняя беседа со старым эльфом, в которой они косвенно
общались, ускорит миротворческий процесс? Хотя… Трисмегист за время
беседы ни разу не показал, что его интересует Коннор. Лишь раз,
когда о мальчишке упомянули, что он изобретательно подошёл к
вызволению Селены из храма некромагов, Трисмегист искренне
поразился, как будто…
Селена вдруг остановилась. Старый эльф ни разу не попробовал
завязать дружеские отношения с её старшим сыном. Не потому ли, что
и сам он не может увидеть в нём живого человека? Несколько лет он
видел перед собой абсолютно послушное живое существо, набитое
механизмами. А если и Трисмегисту трудно адаптироваться? Трудно
воспринять Коннора как человека с собственной волей?