- Сирены, - начал он, присаживаясь
возле нее. – Мифические существа с телом птицы, чей голос
завораживает и заманивает на верную погибель. Как и любые другие
мутанты вроде кентавров или сатиров, они всего лишь аллегория
людских качеств. Настоящие сирены поют прекрасными голосами, имеют
дар убеждения, влияния на собеседника. Если это сильная сирена, она
может увлечь за собой толпы последователей. Сильных сирен всегда
очень мало. И мы не просто рождаемся сиренами, мы становимся ими.
Мало родиться с даром, надо его развивать. Это дар магический, если
хочешь. Но он требует работы над собой. И как ты понимаешь,
практически все сирены пользуются им, чтобы добиться своих
целей.
- Погоди, Анхель, - девушка выставила
ладонь вперед. – Я не понимаю. Вы называете себя сиренами, потому
что умеете красиво говорить?
- Я тебе сейчас покажу, - Анхель
поставил стакан на стеклянный столик и взял ее за руку. – Только я
не стану произносить слов, иначе ты, как неподготовленная сирена,
отреагируешь, как обычный человек, попадешь под мое влияние. Только
звуки. А ты потом скажешь, что почувствовала.
И Анхель запел. Тихим, но мощным
голосом. Он и правда не произнес ни слова, но Катя задохнулась
сначала от мощной волны эмоций, захлестнувшей ее. Голос ворвался в
ее сознание разноцветной волной, заполонил ее, лишил возможности
думать самостоятельно, проник в душу, в подсознание, вытащил из
памяти самые счастливые моменты детства, и она ощутила любовь
бабушки, прикосновение рук матери, чей образ стерся из памяти,
услышала голос отца, увидела бумажный кораблик из той странички
тетрадки в клетку, где стояла красная двойка, бабушка Клара
подталкивает его к середине лужи, а Катя смеется, хотя пять минут
назад рыдала белугой над первой двойкой.
«Никто не может поставить тебе
оценку, кроме тебя самой. И мой тебе совет, ставь себе только
хорошие», - она почувствовала, как ладонь бабушки касается ее
лба.
Потом закружилось все вокруг – это
кружил ее Макс на их первом свидании. И она засмеялась оттого, как
яркие цвета осенних деревьев в парке превращаются в пятна
абстрактного полотна, если кружиться запрокинув голову…
- Катарина, Катарина, - вдруг
донеслось до нее. Она нехотя вынырнула из этого яркого счастья в
полумрак гостиной Анхеля. – Ты в порядке?
- Да, - Катя откинулась на мягкую
спинку дивана. – Просто не хочу возвращаться.