– Так. А теперь постойте оба в
сторонке, пока я потолкую, – проговорил Хиба, подталкивая Бэли
ближе к строителю.
К ним шёл асай в одеянии белой
воспитательницы. Как видно она совсем недавно ступила на этот путь:
на лбу её не было ленты-кибахи, а передник сверкал белоснежной
чистотой. Лицо её сияло мягкой доброжелательностью, но Гиб Аянфаль
чувствовал, что эта встреча не сулит им ничего хорошего. Хиба
выступил вперёд, скрещивая руки на груди, и его внутреннее поле
угрожающе сгустилось. Белая сестра, как видно, ощутила на себе его
действие и остановилась в нескольких шагах от Хибы.
Гиб Аянфаль украдкой прикоснулся к
стене рукой. Слой глухого камня стал достаточно толстым, чтобы
скрыть окружавшее их пространство от внешних волн. Невольно он
позавидовал мастерству Хибы: ему самому для таких преобразований
потребовалось бы куда больше времени и усилий.
Белая сестра тем временем обратилась
к Хибе, делая ещё один шаг навстречу:
– Вы тот самый Багровый Ветер?
Старшая говорила мне о вас.
Хиба горделиво вскинул голову.
– Тот самый, – покровительственно
ответил он, – приятно быть столь известным среди младших сестёр
Рутты. А ты кто?
Его вопрос прозвучал не очень
вежливо, и сестра, несомненно, это заметила. Её старшие коллеги не
обратили бы на чужую непочтительность никакого внимания, считая,
что грубость всего лишь указывает на нестабильность настроения
того, кто её произносит. Но такая сдержанность была хоть и
небольшой, но всё же вершиной мастерства.
– Моё имя Лаэш, я служу в обители
Джаноа, – запальчиво ответила она, а потом взглянула на Бэли,
который наблюдал за всем, спрятавшись за спиной Гиб Аянфаля, –
Дитя, идём!
Бэли покачал головой и робко
сказал:
– Я хочу пойти с Багровым
Ветром!
Точно дожидавшийся этого Хиба встал
между ним и Лаэш и сказал:
– Он хочет остаться со мной! Вы ведь
уважаете желания вольных асайев, верно?
– Уважаем, – твёрдо ответила Лаэш, –
но до тех пор, пока эти желания не приносят им вреда. Бэли не
должен слишком часто быть с вами! И тем более не должен слушать то,
что вы ему говорите о вашем якобы родстве! Если бы вы были просто
его другом, то я бы и не думала препятствовать. Но вы оказываете на
него дурное влияние, и я просто обязана вмешаться!
– «Дурное влияние», «якобы родство»,
– насмешливо повторил Хиба слова сестры, – как будущая белая мать,
а то и матрона, ты должна видеть, что он – моё дитя. Разве тонкие
волны ни о чём не говорят?