«Что ты хочешь?» – неожиданно
грохотнул в этой пустоте чей-то голос. Кажется, эти слова были
произнесены вслух и прозвучали прямо около ушей, но Гиб Аянфаль
видел, что губы консула Гейст при этом не дрогнули.
«Говори, что хотел. Я слушаю», –
повторил голос.
«Я хочу поговорить с тобой!» – резко
подумал Гиб Аянфаль, не выговаривая слов, – «О моих родичах. Гиеджи
и абе Альтасе».
Запоздало он подумал, что следовало
бы обращаться к Гейст так же почтительно, как он обращался к Сэле и
архитекторам, и как они к нему обращались. Но с Гейст всё выходило
как-то по-другому. Он вдруг ощутил странную привязанность к ней.
Как будто бы они были знакомы уже много-много циклов и сейчас вновь
встретились после долгой разлуки.
Молчание, как ему показалось,
длилось целую вечность. Синий консул то ли специально медлила с
ответом, то ли у неё просто была такая манера разговаривать.
«Хорошо», – её голос опять прозвучал
и на яву, и в мыслях, – «Сумеешь пройти по моему следу – открою
тебе кое-что интересное, Янфо».
Гиб Аянфаль невольно удивился,
услышав своё имя, а Гейст между тем обошла его и направилась
дальше.
«Так ты идёшь?» – опять прозвучал её
голос.
Гиб Аянфаль поспешил следом за
консулом, почти догнав. Он шёл и, скосив глаза, рассматривал спину
Гейст, оплетённую густой сеткой синих лент, и её длинные чёрные
волосы. Они поднимались над городом всё выше, но Прозрачная галерея
не кончалась. Красная башня осталась далеко позади, и Гиб Аянфалю с
трудом удавалось сопоставить место, где они находятся, с
пространством оставшегося внизу замка. Кроме того, он заметил, что
с полем происходит что-то странное: оно всё слабело и слабело, как
будто оставалось позади, а скоро и совсем исчезло. Гиб Аянфалю
показалось, что вообще не чувствует рядом ничьего присутствия.
Желая убедиться, что перед ним не волновая иллюзия, он протянул
вперёд руку, чтобы прикоснуться к одеждам консула. Его пальцы лишь
чуть-чуть не достигли цели, но он явственно ощутил лёгкое дуновение
самого нижнего слоя её внутреннего поля.
Гиб Аянфаля начали вдруг одолевать
сомнения в том, что сказала ему Гиеджи о некой сестре и её словах.
Быть может, никто не приходил к ней? Наверняка белые сёстры
погрузили её в исцеляющий сон, и ей привиделась вся эта история с
непонятным асайем. Гиеджи поверила ей и ввела в заблуждение Гиб
Аянфаля. Было бы разумней убедить её вновь обратиться к белым
сёстрам и рассказать всё старшему родичу Ае. Гиб Аянфалю
вспомнилось, с какой осторожностью он обычно говорил о своём
родстве. А тут не постеснялся явиться с этим к самой Гейст, к тому
же готовясь обвинить её в том, что она утаивает от народа Онсарры
правду. Этот поступок вдруг показался ему слишком самонадеянным и
глупым.