– Опять он тут.
– Он спит. И при том довольно
крепко.
Гиеджи молча доложила последние
цветы, замыкая кольцо, после чего критически окинула взглядом свою
работу.
– Я слышала, ты был ранен, – сказала
она, вновь поднимая глаза на строителя, – Ае ведь тебя вылечил?
Гиб Аянфаль окинул себя взглядом. О
месте ранения напоминало только блёклое пятно недавно наращённой
плоти, которая должна была полностью восстановится после посещения
купальни.
– Почти. Придётся только идти за
новой одеждой.
– Так страшно, Яфи! Это чудовище
незамеченным подобралось к замку! Тут уже даже чёрные стражи были,
я сама их видела. А наш Ае говорил с ними.
Гиб Аянфаль ничего не ответил,
рассматривая кольцо из белых цветов. Гиеджи, заметив его взгляд,
пояснила:
– Это для абы. Знаю, ты всё равно
спросишь. Пра-асайи использовали такие цветы как символ памяти.
Когда-то так провожали Гаэ Онсарру, когда она навсегда оставила
своё воплощение. Мне говорили, что цветами украшали то место, на
котором она стояла в последние мгновения своей жизни здесь. Этот
обряд соблюдали в течение нескольких циклов, пока не изменились
взгляды. Я думаю, аба Альтас тоже знал эту легенду и понял бы
меня.
– Когда он вернётся, ты сможешь ему
рассказать, – осторожно заметил Гиб Аянфаль, но Гиеджи вдруг
поморщилась, категорически не принимая такого ответа.
– Нет. Не будет этого! – с горечью
воскликнула она, – Никто ничего не понимает, Яфи! Все только и
обещают вернуть исчезнувших. Кто-нибудь, может, и вернётся, этот
странник, например. Но не аба Альтас! Говорят, это невозможно,
понимаешь?! Это дорога в одну сторону!
Гиеджи смолкла, сгибаясь и подпирая
лицо руками. Её взгляд, остановившийся на цветах, точно
остекленел.
Гиб Аянфаль, в корне не согласный с
такими предчувствиями, положил руку на её плечо. Он не знал, что
сказать, и мог утешить её только своим присутствием. Гиеджи
зажмурилась, болезненно вздрогнув, и из её левого глаза, разъедая
нежную пурную кожу, скользнула крошечная пылевая слезинка
тёмно-синего цвета.
Гиб Аянфаль тихо убрал руку, и, тоже
глядя на цветы, произнёс:
– А я ведь ходил к консулу Гейст.
Хотел спросить о тебе, и о… сама знаешь.
Гиеджи выпрямилась, потирая рукой
обожжённый след, оставленный слезой.
– Ты говорил с ней? – с некоторым
потрясением спросила она.
– Ну, немного. Она велела мне
следовать за собой. Это было как испытание. К сожалению, я сбился с
пути, и потом меня забрали в свою обитель техники волн. Не очень-то
толковая вышла встреча.