– Не хотел, – повторил Хиба, – и
будь он в руках у кого-нибудь другого, я бы забрал! Даже понимая,
что он потерян… Но он был в руках Шамсэ. Против неё я не мог
пойти!
– Почему? Кто она? – почти
воскликнул Гиб Аянфаль.
– Она… – начал Хиба, – Она одна из
влиятельнейших верхних нэн. То, что она оказалась на полях – это
всё равно как если бы сам Гэрер явился в эту обитель, чтобы
готовить пасоку или чистить купальни. В смысле, она имеет право там
быть, но тому должна быть причина. Она пришла из-за меня и из-за
Бэли! И я решил довериться её мудрости. Она сказала, что если я
заберу его, то станет ещё хуже. Но всё равно…
Он замолк, болезненно зажмурившись и
покачав головой, а затем продолжил:
– Я не могу с этим смириться! Я не
принял его из рук матери, как другие абы. Я сотворил его сам,
привёл в жизнь своим искусством, от своей пыли и пуры! И до сего
дня я оберегал его как мог… Бэли больше никогда не будет со мной.
Он останется в недрах. Его память будет потеряна, а глубокое
забвение, через которое проходят в Низу разрушит родичную связь.
Вот за эту потерю я и готов нести возмездие! И за то, что моё дитя
вынуждено было пережить такие страдания!
Гиб Аянфаль внимательно слушал его.
Слова Хибы так неожиданно осветили ту сферу бытия, к которой его
прежде не допускали ни Голос Ганагура, ни аба Альтас. Уловив это,
он даже на мгновение забыл обо всех опасениях и муках, прежде
терзавших его.
– Ты привёл его в жизнь, – негромко
повторил он, – Значит Бэли – не дитя Звезды? Как так?
Хиба усмехнулся, на миг становясь
таким, как прежде.
– Совсем забыл, что ты ещё не
посвящён в эти тонкости! – с досадой сказал он, – Ну да после
сегодняшнего можно тебе объяснить. Звезда слишком далеко, чтобы
непосредственно производить население твердынь, и в жизнь асайев
приводят другие асайи. Это называется творением, и право заниматься
им всецело отдано творицам – белым матерям и нэнам. Белые матери,
согласно законам, установленным ещё второй Гейст, творят скрыто, а
после сохраняют анонимность по отношению к своим сотворённым. Они
считают, что большинству младших асайев совершенно ни к чему знать
подробности. Нэны придерживаются иных взглядов, и потому в недрах
все прекрасно осведомлены об их деятельности.
Вообще-то, каждый асай –
потенциальная творица. Даже вот ты. У всех есть пылевое нутро, все
могут хотя бы чуть-чуть управлять движением пыли внутри себя и
видеть в тонких волнах. Всё зависит от того, изберёшь ли ты для
себя такой путь и захочешь ли познать это искусство. Само по себе
творение не самый лёгкий процесс, оно начинается с долгих
погружений в тонкие волны, когда творица формирует волновые
отражения будущего асайя, затем идёт синтез пыли, и заканчивается
всё высвобождением, когда новый асай получает пурное тело. У
творящих белых матерей и нэн очень плотные и тяжёлые тела как раз
для того, чтобы удерживать внутри себя мощные поля и быстрое
движение синтезируемой пыли. Потому мать, которая уже постигла
искусство приведения в жизнь, можно отличить при должном знании,
даже не обращая внимания на её одежды.