Где-то пробили куранты. Эн. Эл. почему-то был уверен, что на Ратуше. А вот какова таллиннская Ратуша, он, к сожалению, не мог вспомнить. Перед глазами всплывали разные строения подобного типа – в основном изображенные на открытках. Площадь с высоким зданием, смахивающим на церковь. С фигурками и многочисленными циферблатами. Когда часы били, фигурки передвигались по кругу. Прага? Кажется, да. Выходит, он даже в Праге побывал. Затем Эн. Эл. представил себе большую площадь с лестницей. Вероятно, площадь Испании… Но ведь находится она в Риме. Да, а здание таллиннской Ратуши никак не желало возникать в памяти.
Эн. Эл. пошел дальше, ориентируясь на бой курантов. Все дома, мимо которых он проходил, были знакомые, вполне узнаваемые, многажды виденные, однако какого-то целостного плана города он никак себе представить не мог. Дома были знакомы примерно так же, как шахматные фигуры шахматисту, однако все эти пешки и туры вроде бы располагались без логического порядка. Сдвинутая партия.
В этом низеньком домике когда-то находился тир – кажется, и сейчас еще находится, – только на двери висит большой замок. Как ему не знать тира! Платишь деньги и можешь стрелять в фигурку из жести, изображающую иллюзиониста, который при попадании благодарственно приподнимает цилиндр. А пораженная балерина, вздрогнув, пробуждается от летаргии и демонстрирует свой талант под скрежет железа. Жажду крови можно удовлетворить, попав в розовую свинью, – дернувшись, она падает и остается висеть на крючке, удерживаемая за одну ногу, будто в ожидании мясника с длинным ножом. Еще в тире – в этом или в другом? – имелось обыкновенное вращающееся колесо, которое можно было предпочесть другим аттракционам. Набрав определенную сумму очков, ты получал приз. Как-то давным-давно он к радости своей и горю выиграл бутылку шампанского, однако владелец тира не пожелал ее отдать: на что мальчику вино?! Тогда в разговор вмешался какой-то неопрятный субъект с всклокоченной бородой и заметил с укором: “Так нельзя, ибо человек потеряет веру в справедливость!” – Владелец тира уступил.
– Так нельзя, ибо человек в самом деле может потерять веру в справедливость! – повторил всклокоченный субъект, выходя на улицу, приподнял, приветствуя мальчика, кепочку и на радостях пустился прочь, крепко зажав бутылку в руке. Конечно, мальчику не жалко было шампанского, вот если бы вместо него дали коробку шоколадных конфет…