Тихое хныканье заставило встрепенуться. Отодвинул седзи и
заглянул внутрь. Малыш проснулся и уверенно сполз с постели. И что
теперь? Мидори до сих пор во дворе. Подхватил беглеца на руки. О,
да его надо переодеть. Что делать с племянником в такой ситуации, я
знаю, а тут-то как быть? В памяти нашёлся ответ и на этот вопрос.
Хоть Таджима и часто отсутствовал, в уходе за детьми поучаствовать
успел.
Жаль, этот мир не знаком с таким чудом, как одноразовые
подгузники. Или хотя бы с автоматическими стиральными машинами. Как
вообще раньше с этим справлялись? И как всё успевает Мидори? А ведь
надо учиться. Осенью у сестры свадьба. И она уже не сможет
помогать, как сейчас. Стоп. А сколько девушке лет? Найдя в памяти
ответ, проглотил вопль про педофилию и подавил желание набить морду
жениху. Раз живут в среднем лет тридцать, то, конечно, и семьи рано
заводят, и детей много. А избранник Мидори — её ровесник, а не
старый хрыч, годный в отцы. И мой предшественник лично одобрил
кандидата.
Так, с переодеванием закончил, а кормить чем? А то мелкий уже
скорчил недовольную мордашку и начал порываться пожевать пальцы и
одежду. Сомневаюсь, что найду в шкафу баночки с детским
питанием.
— Брат, тебе уже лучше? Я так рада! — забежавшая с полной
корзиной чистого белья Мидори радостно улыбалась.
— Вполне, — неловко-то как. Я же не Таджима в полном смысле
этого слова. Будто чужую жизнь на себя примерил.
Сияющая девушка оставила в уголке ношу и убежала куда-то вглубь
дома. Память подсказывала, что в той стороне кухня. Ребенок на
руках завозился, устраиваясь удобнее. Такой тёплый, маленький
комочек. Мой. А остальные сыновья уже не такие трогательно
беззащитные. Ещё мелкие, но старательные и вырастут сильными
шиноби. Старший уже поучаствовал в боях, хотя и не пролил крови
врага… Почувствовал, как в груди разливается тепло, а на лицо
наползает совершенно идиотская улыбка. Усилием воли вернул
физиономии невозмутимое выражение. Откуда вообще все эти
сюси-пуси?! Я неуместными приступами умиления к детям не страдал. И
не девчонка, чтобы материнский инстинкт срабатывал на всё
маленькое-миленькое! В следующую секунду прикусил губу, давя
желание выругаться, осознав, что умилился и участию старшего
ребенка в сражении. Да дитю девяти лет нет! Откуда это мимолётное
сожаление, что сын не стал малолетним убийцей?! В ответ на это
изнутри поднялась такая волна возмущения, будто я лично призывал
устроить детсадовцам экскурсию в морг.