Она немедленно ощутила вину за вторжение в частную жизнь Лори.
Сандра понимала, что ей самой не понравилась бы незнакомка, разглядывающая ее фото с Уолтером и Амандой. Женщина поморщилась и одновременно поняла, что в последний раз была в обществе своего бывшего мужа и младшей дочери пять с половиной лет назад – на последнем семейном Рождестве перед свадьбой Аманды. То есть перед ее предполагавшейся свадьбой.
«Интересно, я когда-нибудь привыкну называть Уолтера своим бывшим мужем?» – подумала она. Сандра познакомилась с ним на первом курсе Университета Северной Каролины. Отец ее был военным, и ей пришлось пожить в самых разных уголках мира, но только на юге. Какое-то время ей пришлось потратить на приспособление к местным условиям, поскольку другие студенты выросли на неписаном нравственном кодексе, основ которого она не понимала. Соседка по комнате пригласила ее на первый футбольный матч в сезоне, посулив, что, как только она поболеет за «Тар Хилс»[8], немедленно превратится в уроженку Северной Каролины.
Брат соседки по комнате прихватил с собой приятеля, второкурсника. Звали его Уолтер, и был он из местных. Уолтер не столько следил за игрой, сколько разговаривал с Сандрой. К концу последней четверти во время кричалки – «Смолильщик я, смолильщика сын! Родился, живу и умру смоляным!» – Сандра успела подумать: похоже, я встретила парня, за которого хочу выйти замуж. Так оно и вышло. С того времени они были вместе. И вырастили троих детей в Роли, всего в получасе езды от стадиона, на котором познакомились.
Пирс вспомнила о том, как в первые тридцать два года из тридцати пяти лет брака они помогали друг другу в своих очень разных сферах жизни. Хотя Сандра никогда официально не поступала в семейную фирму Уолтера, она всегда давала ему советы по поводу запуска новых товаров, рекламных кампаний и в особенности связанных с персоналом вопросов. Из них двоих она была наиболее чуткой к эмоциям и пожеланиям людей. А Уолтер возвращал ей должок, принимая на себя хлопоты над церковными, школьными и коммунальными проектами, которые непременно сваливались на нее. Она почти улыбнулась, вспоминая, как ее медведище Уолтер метил маркером сотни крошечных резиновых утят для ежегодной утиной гонки на Олд-булл-ривер, объявляя каждый номер после того, как отправлял утенка в общую груду.