- И всё же – что это было, и что его спровоцировало?
- На второй вопрос тебе никто не ответит, ты что, не слушал
меня? А что тогда произошло… Ты прав – это был катаклизм
колоссального масштаба. Он затронул весь континент. Раньше Роан был
гораздо больше, насколько мне известно. Во время Перелома его южная
часть треснула по всей длине, и практически полностью ушла под
воду. Точнее, опустилась настолько, что ее поглотил океан.
Тирейский архипелаг – то немногое, что осталось на поверхности, по
не вполне ясным причинам. Вероятно, раньше он был наивысшей точкой
южного побережья, но сейчас это лишь несколько заброшенных
островов. А параллельно береговой линии теперь существуют подводные
горные хребты. И никто не знает, что скрывают огромные массы
воды.
Что касается остальной части материка – то и она изменилась до
неузнаваемости. До Перелома Харгатских гор не существовало вовсе,
на месте Лазурного моря была равнина, и это только то, что можно
утверждать наверняка по обрывкам легенд и хроник того времени.
Часть восточного побережья уничтожили проснувшиеся вулканы,
землетрясения буйствовали по всему континенту, стирая с лица земли
целые города. Даже климат изменился под влиянием поменявших
направление течений, огибающих Роан, и теперь весь Север покрыт
огромным слоем льда, а центральная часть Союза торговых городов
каждую весну страдает от разрушительных торнадо.
- Но хотя бы предположения о том, что могло послужить причиной
этих событий, есть?
Лайен посмотрел на меня, как на деревенского дурачка.
- Миллион, Дангар. От гнева богов, до проснувшейся на дне океана
черепахи, на панцире которой держится весь наш мир.
Я улыбнулся. Ох уж эти черепахи, удерживающие земную твердь.
- Знаете, Учитель, мы покинули Алемор уже две недели назад, но
за все это время вы так и не рассказали, почему мы направляемся
именно на Тирейские острова. Неизвестность слегка пугает меня, если
честно.
- Мне бы не хотелось портить твое первое впечатление от этого
места, - просто отозвался он, - Потерпи, уже завтра мы доберемся до
него.
Так и случилось. На рассвете следующего дня я проснулся от крика
одного из матросов, сидевшего в корзине на мачте. Наскоро одевшись,
я выбрался из своей каюты на палубу, желая поскорее увидеть
долгожданную цель своего непростого путешествия.