Я пытаюсь закрыть уши руками, запихиваю пальцы в ушные раковины, но все равно продолжаю слышать ее… Теперь совсем не важно, как мы познакомились с Алисой. Почему, когда и где пересекались – это все в прошлом осталось. Близки мы не были, просто у ее престарелой матери в момент кризиса не нашлось более подходящей кандидатуры для сопровождения извивающегося и бьющегося в экстазе демона по имени Алиса в больницу. Ну, для сопровождения, это я еще мягко сказал!
На самом деле даже двум парням-санитарам было тяжело с ней управиться, а что делать? Они только что не били ее, хотя мне кажется, и это бы не помогло. Дело в том, что глаза у Алисы уже в тот момент были, как бы это сказать, не совсем человеческими. Нет, это не как в фильмах или мультиках – отсутствие зрачка или полностью закрашенные глаза – нет, тут было что-то другое.
Я скорее чувствовал всем своим существом, что эти две штуки у нее в голове, это уже не часть ее тела. Знаете, такое чувство бывает, когда ты стоишь в поле, глядишь на грозовые тучи вдалеке, вокруг никого нет, а ты все равно чувствуешь чье-то незримое присутствие.
В палату поспешили санитары с ремнями, те же ребята, что притащили ее сюда. Видимо, дело совсем плохо. Я встал со скамейки и стал нервно прохаживаться взад-вперед, подумывая о сигарете. А вдруг поможет? Отчего-то же во всех фильмах и книгах люди тянутся к этим тонким палочкам из табака и бумаги. Нервничал больше из-за предчувствия быстрой и неприятной развязки всего этого сюжета. Я знал, что Алиса уже не вытянет…
Внутри росло беспокойство, что на этом странные вещи не перестанут происходить. Глаза ее нечеловеческие, приступы эти. Ведь, по сути, не одна же она приняла и раздобыла эту дрянь. Значит, скоро могут произойти аналогичные случаи. Не успел прочитать агитплакат на тему вреда алкоголя, как крики на секунду затихли, а из палаты в буквальном смысле слова вывалился хирург.
Он прислонился к стене, утирая салфеткой мокрый лоб, и стал доставать сигареты. Я уж хотел, было, сказать, что же вы здесь курите, прямо в коридоре, но сдержался, рассмотрев его лицо. Отчаяние, страх, беспомощность.
Показалось, что если этот крепкий пятидесятилетний мужик с массивным носом и тонкими бровями проведет еще некоторое время наедине с пациенткой, его глаза остекленеют.