Анна удивленно вскинула брови, а
альбом с репродукциями сокровищ Эрмитажа вдруг показался ужасно
глупой затеей и жег руки своей тяжестью.
- Павел? – она предупреждающе
окликнула мужчину.
Маг застыл иллюстрацией к борьбе: я и
невидимый змей, которого сейчас придушу, ну или он меня.
- Нас блокируют, - с жутким акцентом
сказала магесса, и вид у нее при этом был кислее перебродившего
варенья.
Фиолетовый Павел позволил себе
самодовольную ухмылку и неожиданно подмигнул девушке. Собственно
вопросов больше не осталось. Чудик учел прошлое нападение и
придумал отличный план для незваных гостей: лишить их силы.
Павел медленно поднял правую руку,
провел её невидимую черту. Ухмылка чудика стала откровенно
вызывающей. Она так и говорила: машите руками, машите, все равно не
поможет.
- Раз все в порядке, - Анна с
сомнением оглядела кислые рожи магов и одну довольную сиреневого
цвета, а потом мысленно махнула рукой – пусть развлекаются, лишь бы
не убивали друг друга, - я предлагаю начать. И кстати,- она
обратилась к чудику, - как мне тебя, эм, вас, называть.
- Павел, - не моргнув глазом ответил
лес и добавил с наглой ухмылкой: - Тебе это имя нравится.
Анна растерянно моргнула. Чудик
мастерски копировал не только внешность, тембр голоса, но и манеру
говорить. Полное ощущение, что настоящего Павла сдублировали,
покрасив в оттенки синего цвета. Сам маг почему-то густо покраснел
и принялся усиленно разглядывать окрестности.
- Давай показывай, что принесла, -
Фиолетик плюхнулся на лист, сделав приглашающий жест.
Анна пожала плечами – в некоторые
ситуации лучше не вникать – и опустилась рядом.
Сначала они вместе – голова к голове
– разглядывали красоты Зимнего дворца. Чудика интересовало все – от
самого здания до мебели и картин. Потом Анна достала репродукции
Айвазовского, и тут посыпались вопросы о кораблях, а когда они
дошли до журнала «Вокруг света», у девушки пересохло в горле.
Зато выяснилось, что лес знает, что
такое море и с трех сторон омывается соленой водой, а с четвертой
граничит с горами. Ни живности, ни даже птиц здесь нет. Но с одного
берега видна земля, похожая на большой остров.
Фавел, как прозвала его про себя
Анна, из уважения, а может, еще по какой причине, общался
исключительно вербально. Никакого мысленного обмена. И у девушки
возникло стойкое ощущение, что блокада Арвеля не сработала, иначе
где еще чудик мог выучить язык?